– Я с ней согласен: надо их тормозить, – деловито объявил Марс, поднимаясь с корточек. – Два голоса против одного, Лазарь! Ты проиграл.

Язвительно замечание о взаимосвязи субъективного избирательного права с умственными способностей несовершеннолетних с трудом удержалось на кончике языка Лазаря. Вместо этого он сказал:

– Кем бы ни была Хеспия: очеловеченным чувством Ника к Даре, эдиповым комплексом, персонализированным на Дару, настоящей проекцией Дары – суть от этого не меняется. Хеспия – амфетаминовая мания, которую нужно устранить, пока она не превратила его в одного из тех безумных лесных идиотов! В этом и есть суть Игры.

– Борьба за Хеспию, вот суть Игры! – вскричала Яника, растеряв разом всё очарование. Мимический ансамбль переродился в бездушный тандем, выражающий простое одномерное чувство, ярость. – Как же ты не поймёшь? Мы сами ломаем Ника, своими руками делаем работу Ведущего! Он снова обвёл нас вокруг пальца, Лазарь, ему того и надо. Думаешь, они просто так согласились дать нам время вытравить Дару из головы Ника?

– Если напрячь память, они не соглашались. Средний палец Дары вынудил их.

Яника уже не злилась, она бесновалась. Вскочив на ноги, она нависла над Лазарем, облизываемая лучами высокого солнца, и кричала на него, потрясая тоненьким пальчиком:

– С каких пор человек, исповедующий принцип «не верь всему слышанному и половине виденного» вдруг стал таким простаком?

– Хорошо, – сказал Лазарь, – допустим, ты права. Как предлагаешь выигрывать Игру? Танцы с бубном у костра не предлагать.

Янике потребовалось две секунды, чтобы сформировать в голове мысль, и ещё две, чтобы облечь её в подходящие слова:

– Чтобы выиграть, нам надо остановиться и проиграть.

Лазарь вопросительно посмотрел на не.

– Это такая хитрая шарада? Или нехитрый оксюморон?

– Я верю, что Ник никогда не примкнёт к автохтонам! – убеждённо заявила Яника. – Автохтоны – самовлюблённые эгоцентрики, зацикленные только на своей персоне. Любить, по-настоящему любить, значит уметь отпускать. Вот в чём разница. В беззаветной любви собственное счастье не самоцель, а только положительный побочный эффект. Когда любишь по-настоящему, ты счастлив, даже когда несчастлив.

Лазарь выждал секунду, потом запрокинул назад голову и от души расхохотался. Да как она может на полном серьёзе заявлять о существовании романтической ахинеи вроде этой, и при этом называть его простаком?

Лицо Яники окаменело:

– Что смешного?

– Прости, но Дарвин с тобой не согласится. Эгоизм – вот двигатель эволюции. Ставить чужие интересы превыше собственных противоестественно. Люди – такие же представители животного мира, как и все божьи твари, а животным чужды понятия морали и совести. Они едят их каждый день на завтрак, обед и ужин.