— Извини, я снова перебью, — вмешался Эрделюак. — Ладно, черт с ним, с экспериментом, хотя нервы наши с Крохой вы намотали, как будто кишки на вилку. Но неужели нельзя было придумать что-нибудь проще? Скажем, поставить подслушивающие устройства? Наверняка же он вел со своей помощницей разговоры, за которые его можно было схватить за галстук!

— Разумеется, проще, — ответил Хьюз. — Но подобные вопросы лучше все же адресовать не мне.

Все его поняли и обратили взгляды свои к Мари.

— Проще ли было организовать подслушивание? — сразу подхватила Мари. — Да, проще. Но на это надо иметь специальное разрешение. А его не давали. И я, и отец настаивали, но Доулинг на это не соглашался, хотя знал — ты уж, Вера, прости меня, — что тайный обыск в доме Хестера проводился. Обнаружили и психотропные средства, и лазерную установку. Ну и что? Это никого не убедило. Хестер — ученый и практик, с именем. То есть достаточно известный специалист. Чтобы установить подслушивающие устройства, справедливо внушал нам Доулинг, нужны очень веские причины, а главное — прямые улики. Одно дело, если, скажем, Крыл или Городецкий проводят негласный обыск, — разумеется, они не оставят нигде следов. А представьте, что Хестер обнаружил бы вдруг подслушивающие устройства? Он ведь вел разговоры не только с Линдой, но и с пациентами, среди которых есть люди весьма влиятельные. А уж с некоторыми из них пересечься путями не приведи Господь! Что такое врачебная тайна, мы с вами знаем. Тут бы уж Хестер точно закопал и отца, и Доулинга.

— Да уж, ситуация, — сказал Эрделюак с сомнением. — Лучше сразу прыгнуть с балкона, чем судиться с таким, как Хестер…

Хьюз невольно взглянул на Веру. Та сидела с мертвенно-бледным лицом, комкая в руке крохотный голубой платок.

Чуть заметный короткий жест Хьюза сразу же сорвал с места Кроху.

— Перерыв! — громко объявила она. — Есть желающие помочь мне накрыть стол к ужину?

Ужинали почти в молчании, иногда лишь обмениваясь ничего не значащими репликами. Не было обычного оживления, характерного в прошлом для их собраний, которые, кстати, проводились теперь все реже и реже. Кулинарные старания хозяйки не были оценены по достоинству, ясно было, что каждого занимает сейчас другое.

За десертом Хьюз рассказал о том, как начал метаться Конорс, когда понял, что дело грозит провалом. «Буду называть его подлинным именем», — сказал Хьюз, видя, что каждое упоминание даже самой фамилии Хестер причиняет Вере все новую и новую боль. Группа Монда постоянно должна была поддерживать у Конорса ощущение, что кольцо сужается. Городецкий и Крыл добились того, что доктор наконец-то нанял целую группу очень крепких с виду ребят — как для охраны и разведки, так и для надежности обеспечения маршрута, на случай бегства. Одному из агентов доктора Городецкий и Крыл дали даже возможность «тайно» посетить дом Монда. Надо ли говорить, что набор документов, который ему удалось «изъять» из стола Мари, был подготовлен группой с особой тщательностью!