То есть абсолютно.

В кристальной пустоте, образовавшейся в моей черепной коробке, я на краю сознания отчетливо услышал, как медленно, по песчинке, по камушку, начинает шуршать моя по миллиметру сползающая набекрень крыша. Усталая, изношенная последними событиями и ставшая от этого не совсем устойчивой в этой беспокойной голове, таскающей в своей истонченной конструкции не одно, а целых два чудо каких гиперактивных сознания, разница между которыми только в номинальном возрасте. Я даже опыт сбрасываю со счетов!

Опыт – слабая помеха для ярости.

А она уже пришла! Как у берсерка – вмиг!

И лицо уже пылало от бросившейся в него крови, когда стоявший справа от центрального Жреца крендель поднял руку и в свете огненных бликов блеснула сталь.

Потом он отбросил капюшон.

И уже в движении… да что там – в полете, на самом кончике молнии, со скоростью света несущейся к этой группе человеческих недоразумений, я узнал его.

Это был… Сеня!

Сеня!!!

Глава 36 Аутэм

Глава 36

Аутэм

Как?!

Как она вообще здесь могла оказаться?

На полпути своего стремительного маршрута к идиоту с ножом в занесенной руке я успел совершить две вещи: потерять плащ и озадачиться вопросом: «Как здесь оказалась Тошка?»

Как же так?!

Она что, специально вышла из машины под предлогом посещения бабушки? Красная Шапочка, блин! А где на волка-то нарвалась? Паршивка! Третью вещь еще успел сделать по дороге – оценил ее женские формы, отличающиеся в выгодную сторону даже в такой неудобоваримой позиции.

Гады!

На этом полет и закончился – я и так многое успел сделать за рейс! Только радоваться этому уже было некогда – на пике ускорения врезался в корпус Сени как грамотный лайнбекер сшибается с квотербеком в американском футболе – с хрустом, с намеренным ударом плечом в область солнечного сплетения и захватом торса, с отрывом от грунта обоих и долгим полетом в пространстве, во время которого я сделал четвертую вещь – вспомнил, что у Сени, в отличие от нормального квотербека, все же был еще и… нож в руках! И Сеня просто инстинктивно мог выставить его мне навстречу. Как булавку против жука – сам бы я за него все и сделал: дисциплинированно накололся и… вновь на пятнадцать минут назад?

В том-то все и дело – при ножевых сразу не умирают!