– Это точно. Галина!

– Что Галина? – не понял я.

– Это Галина была, – начала рассказывать Тошка. – Я вернулась к гостинице и сразу увидела зеленую машину, хотя уже стемнело. Там на стоянке освещение хорошее, а машина стояла как раз в том месте, где и была раньше. Сначала я следила на расстоянии, с остановки на Восставших, но ничего не происходило. И тебя почему-то не было. Тогда я подумала, что, может быть, ты сидишь внутри, просто издалека не видно. Вот и решила подойти ближе. А чтоб незаметно было, шла вдоль пристройки. Знаешь же там, у гостиницы?

Я кивнул.

А ведь, скорей всего, именно Галина и освободила Сеню. Как? А что, если она сверху видела всю погоню? Элементарно. Заметила, куда мы ломанулись, спустилась и в балке нашла привязанного к радиатору дружка. Все просто!

– Зря ты все же…

– Ничего не зря! Только подошла к машине, а там эта Галина. Получилось как… «на живца», ведь так же в фильмах?

– В фильмах убитые персонажи после выключения камеры восстают из мертвых, отряхивают свои слегка подмоченные штанишки и идут в персональный трейлер на колесах. Пить кофе с коньяком. Вместе со своими убийцами, между прочим…

– А что такое трейлер?

Я закатил глаза:

– Вагон-ресторан. Так. Здесь под фонарями надо пройти очень быстро, пока никого не видно. Давай-давай. Вот и умница.

– А что ты задумал?

– Задумал я… прекратить твое возмутительное неглиже и отправить уже этот сладкий персик на съедение папе Брониславу. Благо скоро хоккей закончится.

– Ой, я, кажется, ногу проколола. Больно!

– О господи! Дай посмотрю.

– Вот здесь.

– Ничего не вижу. Темно, блин. Идти сможешь?

– Могу… но не быстро.

Она же босая!

Да ты, парень, сама наблюдательность.