Короче, так.

Баба эта работала как сумасшедшая, не ела и не спала, что-то там изучала. Мне прислали список тем, я скопировал, там, под письмом файл. Ни хрена не понятно, но ты разберешься.

Друзей не было, только пара приятельниц-коллег, и временами, как они говорят, был любовник.

В том году, что тебя интересует, она ни с того ни с сего рванула домой, вроде как мать заболела. Мои поковырялись в бумажках, узнали — брала академический в апреле и продлевала его до осени. Вернулась в начале октября того же года.

Что говорят ее коллеги: она как раз собиралась защищать диссертацию. Отложила на год. Параллельно встречалась с мужиком, заведующим одной из лабораторий универа. Петр Гнездицкий, если тебе это о чем-то говорит. Бабы не помнят, был ли он тогда женат, но вроде бы отношений не скрывали. Инга, правда, говорят, по жизни отмороженная такая, не особо чувствительная дамочка, фиг по ней что поймешь. Но вроде все серьезно было. А потом она уехала, а когда вернулась, они уже не общались.

Сейчас уже два года она ведет свой проект, у них крупный грант. Что там изучают, я не воткнул, ниже ссылка будет на их страницу в сети. Разбирайся сам.

В декабре прошлого года она опять сорвалась в Гражин, опять типа мать болеет. Работу не бросает, сотрудники говорят, что все время на связи, руководит исследованиями.

Я отдельным файлом запилил подробную инфу с их показаниями, только это не официально. Если нужно, приезжай сам и всем занимайся.

Будешь мне должен за этот геморрой.

И прекращай уже подыхать. Мне тут говорят, что ты в больнице валяешься.

К.»

— Все в кашу, — сказал Донно. — Но кажется, потрудился-таки, я даже не ожидал.

Роберт снял очки и задумался, сжимая переносицу пальцами.

— Давай с начала все размотаем, — сказал он. — Ну, то есть с известного начала, с первой пропажи детей. Бумага есть? Достань что-нибудь, мне это надо глазами видеть. Я буду говорить, а ты дополняй тем, что узнал вчера-сегодня.

Донно метнулся к тумбочке, не задавая вопросов. Когда Роберт начинал думать, без схем и записей он не мог сосредоточиться. Главное, не сбивать с мысли.

Напарник нетерпеливо схватил блокнот, перо, провел размашистую линию и поставил несколько рисок.

Донно тихо хмыкнул, слушая привычное поскрипывание пижонского пера Роберта.

— Итак, апрель того года. Инга Ранункель возвращается из столицы к матери. Она переносит защиту диссертации на следующий год, хотя еще в марте не собиралась этого делать — это я прочитал в файле с подробным пересказом. Коллегам говорит, что у матери проблемы со здоровьем.

Он коротко взглянул на Донно, и тот быстро подсказал: