— Так мальчик не нашелся?

— Какой мальчик, — пробормотала Нина. — Какой? Я, наверно, не знаю…

— Маленький, — сказал Донно. — Вы еще искали его. И в полицию ходили. Давно. Когда жили на Песчаной улице.

— На Песчаной улице, — кивнула Нина. — Да, у нас там дом был. Но страшно было, вечером нельзя гулять. Когда садилось солнце, было страшно. Может быть, маленький ушел?

— Нина, — одернула ее старшая сестра. Исподлобья посмотрела на Донно. — Как вам не стыдно? Ну что вы хотите от нее? Она любую глупость будет поддерживать, что вы ни скажете. Она всегда соглашается с чужими, боится спорить.

— Инга, — сказал ей Донно. — Вы же образованная женщина. Вот тут у меня записано, диссертацию защитили, и все такое… Вы знаете, что даже обычный врач, не маг, сможет установить, рожали вы или нет?

Ох, да. Бил он наугад — предположение Роберта не опиралось ни на что, кроме догадок.

Инга этого не знала. На миг ее лицо исказилось — удивлением. Не страхом, не злостью.

И на миг Донно подумал, что они ошиблись.

Нина всхлипнула.

— Но он пропал, — воскликнула она, и по сухим дряблым щекам потекли слезы, — пропал! Я так хотела маленького! Я бы с ним гуляла, я бы кормила, я бы все-все делала, но он пропал! Я ходила искать… Все хотят маленьких! Его просто забрали, я его в чужой коляске увидела, вот какие злые люди бывают!

— Нина, — глухо сказала сестра и сжала ее плечо, так что женщина вскрикнула и как ребенок зачастила тонким голосом:

— Ой-ой-ой!

Донно переглянулся с женщиной-психиатром, которая стояла у дверей и наблюдала. Та покачала головой и слегка пожала плечами.

— Госпожа Ранункель, — звучным низким голосом сказала она, — прекратите. Пусть ваша сестра говорит, что хочет.

— Зачем? — вскинулась Инга. — Чтобы ее бред записали и возвели на нас напраслину? Я не хочу. Почему здесь нет адвоката? Я еще вчера писала заявление, чтобы нам прислали.

Донно откинулся на спинку стула.

— Сейчас все заняты, — легко солгал он, зная, что Инга понимает это, — как только кто-нибудь освободится, так сразу.

Инга открыла было рот, но Донно хлопнул ладонью по столу так, что вздрогнула даже психиатр.

— Почти месяц вы держали детей взаперти, — совершенно спокойным голосом сказал он. — С чего вы взяли, что адвокат вам как-то поможет? Пока я вижу только то, что самый серьезный человек тут вы. Вы — организатор? Зачем вы это устроили?