— Она не понимает, — сказала Инга. — Просто не понимает. Помолчи! Сколько раз говорить, чтоб не перебивала?

Тонкие длинные пальцы со слегка облупленным маникюром прошлись по рыжим волосам, дрожа. Инга выпрямилась на стуле, пытаясь казаться спокойной. Она часто моргала и беспокойно оглядывала Донно.

— Я правда была беременна, — сказала она. — Мама сказала, что на таком сроке ничего сделать нельзя, по крайней мере, официально. Я поехала к ней, и все дела отложила, и договорилась. Я думала, никто не знал. У ребенка был врожденный порок сердца. Роды прошли… без проблем. Но он не выжил. Не сделал и вдоха. Мама унесла его куда-то.

— Что ты говоришь? — шепотом спросила Нина. — Что ты говоришь? Мама не могла. Это чужие унесли. А я…

— Замолчи! — взвизгнула Инга. — Ну замолчи ты, наконец! Да из-за тебя все проблемы! Ты просто дрянь, тупая дрянь, которая портит мне жизнь! Ненавижу тебя, бесова дура!

Психиатр решительно шагнула вперед, наклонившись к трясущейся Нине.

— Госпожа Ранункель, я бы вас попросила…

— Подождите! — нетерпеливо сказал Донно. — Ну что вы лезете? Инга! Так это Нина во всем виновата или чары вашей матери?

Инга осеклась.

— Да.

— Что «да»?

— Это мама ей голову задурила. Сначала носилась с ней, жалела ее и обманывала, как будто это не мне тяжело было, а этой дурище. Прикрывала ее и меня заставляла. А потом, наверно, мама с ума сошла, потому что она стала себя странно вести. И Нину заставляла, и…

— Насколько я знаю, — прервал ее Донно, — одного из мальчиков вы планировали увезти на машине?

— Какой машине? — запнулась Инга. — Причем тут машина?

— Притом, что ни ваша мать, ни ваша сестра не водят. Прав нет. Не учились. Не замечены за рулем.

Инга выпрямилась, болезненно скривилась и замолчала. Замолчала насовсем, и не отвечала ни на вопросы Донно, ни на слова Нины.

Донно пробовал и мягко, и криком — Нина заплакала от страха, но Инга только сжала побелевшие губы.

Бесполезный этот разговор прервал полицейский, заглянувший в допросную.

— Донно? Срочное сообщение. Я могу заменить вас или увести их?

— Уведите, — резко бросил Донно и кивнул женщине-психиатру, прощаясь.