Ей нужно было выпить.

Грей вернулась в гостиную и села на диван. Если первой вернется красивая латиноамериканка, Грей расскажет женщине об отчиме ее детей. Если же Шон вернется домой первым, то… собственно, «Мияби Эволюшн»[2] для того и созданы. Плавная, равномерная резка. Всегда.

Прошло четыре часа, и вскоре золотой свет пробился сквозь жалюзи. Никто не переступал порога. Дверь гаража не издала ни звука. Грей сидела неподвижно. Она думала обо всем и ни о чем, проигнорировав внутренний голос, твердивший ей уходить. Она не обращала внимание на покалывание в своих немеющих ногах и ступнях, на переполненный мочевой пузырь и гул пустого желудка.

Дом клокотал балками и плитами, распаленными знойным солнцем.

В восемь часов она наконец подошла к окну гостиной.

На другой стороне улицы белая женщина с французскими косами держала под мышкой маленькую болонку, стараясь подобрать с тротуара газету.

— Извините, — крикнула Грей, переходя улицу. — Доброе утро!

Женщина улыбнулась ей.

Грей спросила о семье, которая жила в доме № 595.

— Они на озере Мид, — ответила женщина. — Я думаю, они вернутся на следующей неделе.

Грей позволила собаке лизнуть ей руку и будто бы невзначай спросила:

— А Шон с ними поехал, не знаете?

— Кто? — спросила женщина.

— Шон Диксон. Владелец этого дома.

Густые брови женщины нахмурились.

— Я не очень хорошо разбираюсь в именах.

— Он высокий, немного темнее меня. Симпатичный. Вы бы вспомнили, если бы увидели его.

Женщина покачала головой.