Вернувшись обратно в квартиру, Инна положила конец всеобщей панике, которая и возникла исключительно благодаря ей, объявив:

— Говорю об этом один-единственный раз, и к этой теме больше возвращаться не намерена. Мой муж меня обманул и забрал все, что мне принадлежало. Тимофей был его шпионом, который выполнял его приказания, он вынес документы, которые во многих случаях подтверждают мои права на украденные у меня активы. Больше сюда Тимофей не вернется, так что забудьте о нем. Я сегодня едва не пристрелила мужа, однако именно что едва. У нас с Геннадием началась «война роз». Потому что я намерена забрать у него обратно то, что по праву принадлежит мне и что он у меня спер.

Говоря это, она ни на кого не смотрела и старалась не слушать оханье Милы Иосифовны и аханье Олеси.

— Но вам нужен хороший адвокат… — запричитали обе.

— У меня уже есть хороший адвокат, — прервала их Инна. — Но даже он без документов, подтверждающих право мой собственности, не сможет мне помочь. Ну ничего, будем бороться за то, что было изначально записано на мое имя.

И что она сама передала через траст Генычу.

Инна обвела собравшихся на кухне взором — обе женщины были явно в шоке, а Женечка поглощал один за другим блинчики, не обращая внимания — или делая вид, что не обращает внимание.

Инне стало очень жаль своего ребенка, который против воли оказался втянут в войну отца и матери. Но не она же начала эту войну!

— И еще… Исхожу из того, что после того, как я… как я чуть не пристрелила Геннадия Эдуардовича, пощады не будет. У меня есть кое-какие наличные, но не удивлюсь, если мои кредитные карточки уже заблокированы. Так что платить тебе, Олеся, я больше не смогу.

Олеся гордо вскинул подбородок.

— У меня благодаря вам, Инна Евгеньевна, есть кое-какие сбережения, они и я в вашем полном распоряжении…

У Инны на глаза навернулись слезы.

— И у меня кое-что есть! — проговорила Мила Иосифовна. — Если надо, все ко мне переедем!

— Крайне вам благодарна, — от души проговорила Инна, — но не хочу, более того, не имею права пользоваться вашей добротой, потому что исхожу из того, что…

И тут в дверь позвонили.

— А что, если мы не уйдем? — спросила Инна.