После того как осмотр вещей был закончен (только Мила Иосифовна сопротивлялась до последнего, не желая показывать, что находится в миске, покрытой фольгой, но в итоге по просьбе Инны уступила), Инна швырнула адвокату под ноги ключи от квартиры и произнесла:

— Посуду мы вымыть не успели, вы уж не пеняйте. Унитаз тоже не отдраили. Хорошего вам вечера и всей оставшейся жизни!

А затем шагнула к лифту, чтобы отправиться в новую жизнь.

Когда они миновали шлагбаум, Инна поставила сумку на асфальт и произнесла:

— Думаю, надо попытаться теперь в отель. Надеюсь, что мои кредитки все же еще действуют…

Мила Иосифовна замахала руками.

— Никаких отелей, теперь у вас каждая копейка на счету! Ко мне едем, все ко мне! И ты, Олесенька, тоже! У меня квартира большая, места всем хватит! У меня и машина вон там припаркована.

Инна обняла Милу Иосифовну и, поцеловав ее, произнесла:

— Большое вам спасибо! Что бы я без вас делала!

Тут раздался недовольный голос Олеси:

— Можем и к моим родителям поехать! Они тут недалеко живут, у них квартира тоже большая.

Мила Иосифовна, подхватывая сумку с асфальта, заявила:

— Но к ним пришлось бы на метро, а у меня автомобиль имеется. Да и зачем твоих родителей стеснять? Я одна живу.

Инне пришлось раз десять отказываться от чая, которым ее желала потчевать Мила Иосифовна в своей квартире в Кунцево, и, оставив всех троих на большой кухне, расположиться в комнате для гостей, где Мила постелила ей на диване.

Приняв душ и растянувшись на свежей простыне, Инна просто лежала, уставившись в потолок, и прислушивалась к доносившимся из-за закрытой двери взрывам хохота.

Несмотря на серьезность положения, у всех, в том числе и у Женечки, было отличное настроение. Инна же, сославшись на усталость, удалилась.

Но на самом деле, хоть день выдался долгий и полный событий, она не устала. Просто ей требовалось о многом подумать.

Например, о том, как жить дальше.