Оп, два известных мне звука: оконная рама, вверх и снова вниз. Ничего, там решетка от непрошеных гостей, к тому же это пятый этаж (он, наверное, это и не усвоил). Попытка бегства не удается. Сколько времени пройдет, пока он наберется храбрости распахнуть дверь и устроить сражение? Успокоится ли он, застав в доме одинокую женщину? Уйдет мирно или решит прорываться непременно с боем? Черт их знает, этих отставников. В этом городе все смотрятся совершенно непредсказуемо, что уж говорить о поведении… Знаете что? Вот так возьму и останусь сидеть на своем диване, полуукрывшись пледом, и досмотрю серию «Ти Джей Хукера». Так и дождусь приезда его сына или кто он ему. Хотя когда это произойдет – судя по тому, что они уже трижды перезванивали для уточнения координат?

Может, спросить, нуждается ли он в чем-нибудь? В сериалах обычно всегда так спрашивают. Спрашивать, хочет ли он поговорить по душам, я, понятное дело, не буду. Надо б, кстати, немножко прибраться: как-никак люди приходят. Можно подумать, они прибывают сюда для осмотра… Да они даже не заметят, на каком он там коврике сидит. Или на унитазе, или на краю ванны… А кстати, где? И чем он там занимается? Боже мой, всего пару часов назад он был таким милым, нормальным, таким… Нынче даже слов таких нет для описания мужчин, потому что они их недостойны. Фатоватый, удалой, обходительный… Какие еще есть слова из старосветской этики? Ну прямо такой, такой… Я ведь делала все, чтобы не думать о нем таким образом: думать так о мужчинах никогда к добру не приводит; вот и сейчас такой «хеппи-энд». Должно быть, самые удовлетворенные люди на планете – это лесбиянки. Может, подойти к двери и сказать, что приезжает его сын? Хотя ну его. Слышать «иди ты нах, как там тебя» во второй раз ничуть не прикольней, чем в первый. Интересно, который из нас очнулся от кошмара? Ждать и смотреть – или смотреть и ждать? Никогда раньше не задумывалась о смысле этого перевертыша. Все равно что затишье перед боем, которое чаще мучительней самой схватки. Я смотрю на дверь и жду, когда он из нее выйдет, возможно, вооруженный моими щипцами для белья, феном или плойкой, – может, он сообразит, что имеет дело с женщиной и ее проще одолеть. Как забавно повели себя эти Колтхерсты… Забавно и подленько: из деликатности не упомянули, что мне предстоит иметь дело с шизиком. А может, и маньяком, только я…

Стук в дверь. Вот она, мисс Колтхерст, с шарфом на голове (бигуди, что ль, под ним прячет?) и в толстом верблюжьем пальто (самое то для лета). Нашептывает «о господи, о господи» и проходит мимо не здороваясь. Уверенность, что работы у меня больше нет, придает мне решимости не миндальничать с этими белыми пройдохами. Я уже собираюсь высказать этой не в меру размалеванной сучке насчет приличия в моем доме, когда следом на площадку поднимается тот самый сын.