– Здесь так тепло, так хорошо, – сказала Гвен, и из остального я понял, что она притворяется, будто уехала отдыхать и в скором времени собирается домой. Я тихонько спустился назад, и с этого момента Эйнар во мне больше меня не отпускал. Как и мысли о тех четырех днях. Я перерыл чердаки в поисках писем, которые он должен же был писать маме, но ничего не нашел. Сел, положив перед собой вещи с Хаф-Груни. Шахматную доску, дробовое ружье, платье. Газетные вырезки. В поисках новых связей между ними. Забрал с собой смотанную в кассету пленку «Орво NP20» в темную комнату. Включил красную лампу и стал рассматривать ее с помощью увеличителя.

Вот мы на площадке для отдыха. Я с игрушечной собачкой. Мама и Эйнар.

Я отпечатал все кадры на бумаге. Под плеск химикалий постепенно проступали изображения, контрасты закреплялись на бумаге. На фотографии, сделанной на площадке, стало возможно разглядеть лица. Я увидел, каким веселым был Эйнар, стоя там рядом с мамой.

На другой фотографии – мальчик, тот, кому предстоит вырасти и стать человеком, на которого умершие смогут положиться.

Потом я проявил свои собственные пленки с фотографиями, сделанными на Шетландских островах. Дедушкино лицо на первом кадре. Потом Хаф-Груни, немногочисленные кадры с Гвен. В конце – замысловатый мотив. Военная карта из Квэркус-Холла, измятая и затертая, намокшая под дождем и высохшая.

Я поднял корпус над увеличителем и сделал крупный снимок. Когда в ванночке с проявителем возникла карта леса Дэро и стало видно запруду на реке, у меня немного дрожали руки.

Снаружи послышались шаги.

– Ты где? – крикнула Гвен.

– Здесь, – ответил я.

– Можно войти?

– Нет, у меня тут светочувствительная бумага. Погоди немного, скоро закончу.

Я выключил красный свет. Перед глазами у меня по-прежнему была проекция военной карты, сохранившаяся на сетчатке. Я повесил фотографии сушиться, и единственный снимок, который я взял с собой оттуда, изображал Гвен, гребущую на «Патне».

– Хм, – сказала она и долго всматривалась в фотографию. – Я такая, значит?..

– Тогда была такой, во всяком случае.

– Совсем неплохо быть такой.

– Пошли со мной, – предложил я. – Я тебе кое-что покажу.

Гвен надела верхнюю одежду, и мы отправились в березовый лес. Накануне мы проходили по тем же местам, но теперь на веточках, торчащих из земли, повисла роса, и сотни паутинок засверкали на солнце.

– Видишь? – спросил я.

Гвен удивленно покачала головой.