— То есть как это возможно?

— А так, что возможно: на этом бауле цепочка оборвалась. Не было, возможно, каких-то других списков.

— И что? Так и живут они теперь?

— Юра, разведка — дело тонкое.

— Пора нам уходить. Есть еще что тут, Олег Сергеевич?

— Этого достаточно. Пошли. К выходу. Дайте-ка мне одну сигаретку. Давно в руках не держал. И чтобы вы прониклись важностью момента — там чума.

— Как — чума?

— Часть баллончиков — со штаммами чумы. Но что поразительно, тоже одноразового действия. Тебе — карапец, а никто не заразится. Большие мастера — германцы… Генетика — наука нордическая. Пришла из сумерек времен.

У выхода и ждал нас Шток.

Хороший немецкий «шмайсер» в руках. Сидит себе на ящичке возле лестницы к небу. Там коллектор, там люк. Фонарь уже не нужен. Здесь сумеречный неверный свет. Глаза привыкают понемногу. А потом очень яркий свет зажегся. Декорации освещены. Это аккумулятор у него под боком. А сам он — в тылу у нас.

— Руки за головы. Стреляю…

Нет сомнений. Он положит нас сейчас.

У Зверева — ствол под курткой, у меня — во внешнем правом кармане, но в правой руке — эта трофейная сумка. У старика нет ничего.

Шток так давно искал этот бункерок. Он же знает столько, со столькими людьми говорил. Вот и вход стариковский знал. Может быть, и проходил мимо его схрона не раз. Цель жизни достигнута. Легенды подземелий становятся былью.

Ночь перед утром

Ночь перед утром

— Как думаешь, Юрий Иванович, какая книга самая великая? Лучшая книга всех времен и народов?

— Я давно думаю.

— И что?