— Вам это не удастся. Вы ничего не обнаружите. Я туда не заходил.

— Больше было некому, — сказал Бреслин.

— А тот парень? Та тень…

— Оставь. Ты всерьез веришь, что тебе первому пришла в голову мысль проверить личную жизнь Ашлин? Каждого парня, который хоть однажды ей улыбнулся, мы рассмотрели под микроскопом. И всех вычеркнули. Дай мне причину, хотя бы мизерную, почему я должен верить в то, что твой соглядатай существует.

Рори внезапно дернулся и всплеснул руками:

— Погодите. Да. Там кто-то был, в субботу вечером на улице я видел мужчину.

А вот и наш новый персональный дозатор мятных таблеток: рот открывается, и — оооп! — из него выпадает новая история. Я глубоко вздохнула. Бреслин рассмеялся громким заразительным смехом, буквально вжавшим Рори в спинку стула.

— И именно в этот момент пришельцы похитили тебя и стерли твою память, а сейчас, очень вовремя, она к тебе вернулась.

— Нет.

— Тебе на голову упал рояль, и с тобой случилась амнезия.

— Ничего мне…

— В воскресенье ты сказал, что не помнишь, чтобы кого-то видел в Стонибаттере, лишь компанию подростков, пинавших мяч, и старика с собачкой. Ни о каком мужчине ты не упоминал, Рори.

Рори попытался заговорить, но голос его распадался прямо в воздухе, как паутина.

— Кроме тебя, там никого не было. Мы искали везде и всюду находили только тебя. Рори, ты и есть тень за ее спиной. Все, что ты говорил нам о нем, ты говорил о себе. И теперь нам осталось только узнать, что же произошло, когда тот человек постучал в дверь Ашлин, и почему там все пошло не так. И знаешь что? Выяснится, что это снова был ты.

— Нет. Не выяснится. Я никогда не был у нее дома. Никогда.

В этот момент Рори выглядел совсем маленьким рядом с огромным Бреслином. От него остались только гневный взгляд и вздернутый подбородок. Теперь его будет нелегко куда-то загнать, теперь коса найдет на камень.

Я подала голос.

— Тут есть еще кое-что важное.

— Нам больше ничего не надо, Конвей. У нас все есть. — Бреслин забрал у Рори фотографии и принялся складывать их в папку. — Давай арестуем его, поедим, а потом вернемся и продолжим.

При слове «арестуем» у Рори распахнулся рот, но оттуда вырвался только хрип. Глаза, от ужаса напоминавшие бельма, были устремлены на меня. Он влип по-настоящему.