– Нет, это дух Франциска Ассизского, – растянул губы в улыбке Снегирь. – Конечно же, это я, душа моя…

– А потом ты отправился в кабинет…

– Голландец уже благополучно выкатился оттуда, Кэт.

– И сделал все это. Натер картину своей смесью.

– Помещение должно быть максимально замкнутым. Иначе нужного эффекта не добиться. У Жеки пришлось предварительно закрыть форточку. А у Титова пришлось отключить…

– …кондиционер! – выдохнула я. – Вот почему в кабинете была такая тишина… А потом ты нашел Титова и сказал, что я жду его в кабинете. И что ему нужно шевелить булками…

– Ну что ты, Кэт, я был гораздо более почтителен. И гораздо более убедителен в своих доводах, чем ты сейчас. Хотя у меня было не так много времени.

– Десять минут.

– Тринадцать. Я слегка подправил химический состав.

– Ты сильно рисковал, Снегирь, – я покачала головой.

– Ну, какой воспитанный человек полез бы в кабинет хозяина без приглашения? Тем более что все уже полюбовались красотами «Всадников».

– Жека…

– Да, – Снегирь опустил голову. – К сожалению. Черт ее понес в эту сторону. Я ведь не видел ее. Потом она сама сказала мне, что несколько секунд наблюдала, как я орудую возле картины. Тогда она не придала этому особого значения. И только потом, когда стало известно о смерти Титова…

– Я знаю, – теперь все его спокойные слова впивались в меня, как иглы. – Можешь не продолжать. Что было потом?

– Потом Титов вошел в кабинет. Все остальное ты знаешь.

– Ты получил свои деньги, Снегирь? Все деньги?

– Я собираюсь в Мексику, старуха. Это о чем-то говорит тебе? – Снегирь подошел ко мне и приподнял мягкими пальцами мой подбородок. – А жаль. Мы бы могли съездить в Барселону – ты, я и дети… Жека изгадила всю малину. И мне, и тебе, Кэт. Я вытащил ее на Васильевский, я пытался договориться с ней, но она сказала, что я убийца. И что я убил не только Титова, но и Быкадорова. И что она видела, как я готовил это убийство, – она сама почувствовала легкие признаки недомогания, хотя находилась в коридоре, достаточно далеко от картины. Она сказала, что не сможет жить с этим знанием. Что же мне оставалось делать, Кэт? Я не хотел крови, я не был готов к ней, но что же мне оставалось делать? Теперь ты прошла весь путь до конца?

– Подожди. – Снегирь выговорился, и я перестала представлять для него всякий интерес. – Подожди… Но зачем ты повез ее тело в Купчино? Ты снова рисковал, Снегирь…

– А что оставалось делать? Ты хотела, чтобы ее тело нашли на Васильевском? Возле твоего дома, от которого есть только три ключа? Тогда бы они нагрянули к тебе гораздо быстрее. И сразу же обнаружили Жекин автограф… А так об этом знаешь только ты, – он испытующе посмотрел на меня. – Ведь об этом знаешь только ты, правда?