– Что-то не очень сходится, верно? – ответил Сайрус и вылез из экипажа размять ноги. – Но ведь никогда не узнаешь, как…

– Сеньорито Стиви, – позвал меня Эль Ниньо, убирая свой лук. – Этот человек – он не сделает вреда леди?

– Вряд ли, – ответил я, почесывая голову.

– Ага, – кивнул абориген и улегся на заднем сиденье. – Тогда Эль Ниньо будет спать. – Но прежде чем закрыть глаза, он поднял голову и посмотрел на меня еще раз. – Сеньорито Стиви… наша дорога к маленькой Ане странная, да? Или это только Эль Ниньо не понимает?

– Нет, ты все понимаешь правильно, – сообщил я, прикурив сигарету. – Странная дорога, это верно…

Глава 49

Глава 49

Мисс Говард возвратилась примерно через полчаса, но этого времени ей хватило, чтобы обнаружить кое-какие небезынтересные крупицы информации, коей она отказалась делиться с нами, пока мы не вернулись тем вечером в дом мистера Пиктона и не собрались вокруг грифельной доски вместе с доктором и всеми остальными.

Похоже, дом, который мы видели, был очень стар, и комнат в нем было всего ничего, причем только две из них – спальни. Братья Фрэнклин делили одну из них, а Либби все детство и ранние годы юности спала в кроватке в родительской. В этой каморке не было ни разделяющих штор, ни перегородок, так что большую часть жизни Либби вела в полном отсутствии уединения, каковой факт доктор счел весьма важным. Очевидно, и он, и доктор Майер провели немалую работу касательно детей, которые почти никогда не оказывались без родительского присмотра, и выяснили, что такие дети сталкивались с целой кучей проблем, когда дело доходило до взаимоотношений с внешним миром: они обычно оказывались раздражительными, чрезмерно чувствительными к любой критике и, согласно выражению доктора, «патологически боялись трудностей, вплоть до состояния, именуемого доктором Краффт-Эбингом “паранойей”». Однако при всем вышесказанном эти самые дети, уже будучи взрослыми, иногда оказывались странно подвержены сомнениям в способностях обрести свой путь в мире: они, как правило, вырастали с сильной потребностью в людском окружении, но в то же время питали обиду и даже ненависть к этому самому окружению.

– Мы, конечно, не говорим о чем-то, совершенно аналогичном физическому насилию или словесным оскорблениям, – объяснял доктор, впервые приступив к заполнению того раздела доски, что был оставлен под факты, касающиеся детства Либби. – Но подобное отсутствие уединения может повлечь за собой множество подобных исходов – и прежде всего неспособность психики развиться в действительно единую, комплексную и независимую сущность.