Думаю, Евпраксия Ильинишна действительно была рада гостям, тем более прибывшим из Петербурга. Она наверняка надеялась разузнать, как продвигается расследование, чтобы на следующий день похвастаться перед соседками своей осведомленностью. Подобных особ я знал очень хорошо, всегда избегал их, однако сегодня был не против общества госпожи Фаэтоновой, потому что в ее болтовне могли проскользнуть интересные сведения о жителях Кленовой рощи. Я решил слушать ее внимательно, а говорить поменьше, и надеялся, что мне это удастся.

Эдуард Витальевич встретил нас очень приветливо.

Это был сухонький человечек с большими залысинами и редеющими пепельными волосами. Большой нос делал его похожим на птицу. Я обратил внимание, что у доктора имеется привычка время от времени вытирать со лба мнимую испарину и близоруко щуриться. Из кармашка его жилета торчало пенсне на черном шелковом шнурке.

Мы прошли в гостиную и завели непринужденный разговор на общие темы, в первую очередь о том, какие у нас с Мериме впечатления от Кленовой рощи. Мы с доктором выразили восхищение этим местом, надеясь, что хозяева не заметят фальшь. Впрочем, наши опасения оказались совершенно напрасны. Супруги Фаэтоновы искренне верили, что Кленовая роща – прелестнейший уголок на всей земле. Если бы не жуткие убийства и засуха, то это селение было бы истинным раем.

Эдуард Витальевич пустился рассказывать о своей службе у графа Вергерова.

– Я прооперировал ему колено, смог спасти ногу. За это Георгий Львович выхлопотал мне личное дворянство, – проговорил он, пока я осматривал интерьер.

Несколько акварелей – кажется, кисти мадам Фаэтоновой, цветы в аляповато расписанных горшках, подушки в вышитых чехлах. Все говорило о стремлении хозяев дома к уюту и покою.

– Но Евпраксиюшкин отец все равно был против, – продолжал доктор. – Пришлось нам бежать и обвенчаться в крошечной церкви, расположенной в соседней деревушке.

– А уж как папенька злился, когда узнал об этом! – всплеснула пухлыми руками госпожа Фаэтонова. – Его чуть удар не хватил. Как же! Дочка замуж за лекаря вышла! Мы-то из потомственных дворян происходим.

– Но потом родитель успокоился, – сказал Эдуард Витальевич и ласково улыбнулся супруге. – Он даже благословил нас.

Должно быть, рассказ о женитьбе на этом не кончился бы, но тут пришел Бродков. Он широко улыбнулся, громко поздоровался со всеми. Лесник явился в довольно приличном костюме, хотя было заметно, что тот не сшит на заказ, а приобретен в магазине готового платья.

– Рад снова с вами встретиться, господа, – сказал лесничий, приглаживая волосы ладонью. – Как продвигается ваше расследование? Вы уже напали на след убийцы?