Рудлов кивнул и сказал:

– Это был папаша Дивов. Ему уже шестьдесят восемь, а он до сих пор служит. Он застал меня в саду за утренним чаем и отдал письмо.

– Оно было запечатано?

– Разумеется.

– Следов того, что его вскрывали, вы не заметили?

– Специально я конверт не разглядывал, но в глаза мне ничего не бросилось.

Кажется, тема была исчерпана.

– Что ж, благодарю.

– Ну, что вы, не стоит. Я всегда готов оказать помощь властям.

Мы поднялись.

– Я вас провожу. Скажите, я могу рассчитывать на эксклюзивный материал, когда вы раскроете дело? – с надеждой спросил Рудлов, переводя взгляд с меня на Армилова.

– Это решать господину полицмейстеру, – ответил я.

У меня были сомнения относительно того, захочет ли Армилов делать хитрому репортеру такой подарок.

– Большое интервью! – не унимался Рудлов, заискивающе улыбаясь.

– Давайте не будем делить шкуру неубитого медведя, – сказал я уже на пороге. – Преступник пока на свободе.

– Да, конечно! Поговорим, когда придет время. Я понимаю!

На улице было темно. Месяц закрыла туча. Вечер показался мне душным, воздух – спертым. С реки вдобавок тянуло гнилью. Мои спутники тоже почувствовали этот омерзительный запах.

Армилов раздраженно поморщился.

– Гадость! – процедил он сквозь зубы. – Эта жара нас погубит. Даже ночью нет от нее спасения.