– Très chic[164]. Моя машина снаружи.

Д’Оберен водил отличную тачку – гладкий черный седан «Ситроен» с обтекаемым акульим капотом, который того гляди прорвет звуковой барьер. Мы выскользнули с Вандомской площади в трафик на рю де Риволи, пока Крис небрежно болтал ни о чем, словно мы уже давным-давно лучшие приятели.

В течение утра мы просмотрели четыре-пять апартаментов – или квартир, как их называл Д’Оберен. У всех был один общий минус. Консьержки. Подозрительные бабки в плохо сидящих домашних халатах. Разных видов и форм, но все – в каждой бочке затычка. И близко не услужливый малый в «Вандоме», который умел и стоматолога найти, и подробный список хороших ресторанов составить. Главное, что я требовал, – возможность приходить и уходить, не попадаясь на глаза. Мои дела должны оставаться личными. Легче это было объяснить Крису за превосходным обедом в «Фукете» на Елисейских полях.

– Bien sûr. Я знаю одно местечко. Может быть идеальным, – сказал Д’Оберен. – Но оно на Левом берегу, в Седьмом округе.

– Какая разница?

– Не знаю. Этот район несколько… Как бы выразиться? Bohème.

– Tant mieux, – продемонстрировал я свой ограниченный французский. – Тем лучше, – не уверенный во фразе на сто процентов, я продублировал ее на английском, чтобы доказать, что понимаю, о чем говорю. – Помнишь того фокусника, про которого я спрашивал на самолете?

– Смутно.

Я достал из сумки две фотографии и показал ему.

– Может, оставишь себе. Я сделал копии. Ты в своем деле встречаешь много людей. Вдруг кто-нибудь из них видел его в последнее время.

– Возможно. – Д’Оберен пригляделся к афише Эль Сифра. – Ты побывал в ночных клубах, которые я советовал?

– В процессе. Недавно проверил цирк «Медрано». Доктор Цифер выступал там под именем Фра-Дьяволо.

– Правда? Мои дети обожают этот цирк.

– Держи их подальше от этого субчика. От него не жди ничего хорошего.

По дороге на другую сторону города Д’Оберен с удовольствием описывал достопримечательности. Мы пересекли Сену по дороге через остров, который, по его словам, назывался Сите, а когда мы ускорились на втором мосту, Д’Оберен показал мне Нотр-Дам. «Ну-ты-дал», – подумал я о своем, вспоминая вчерашнее. Мы повернули направо, на улицу вдоль реки. Крис махнул на бульвар с деревьями за широкой площадью, которую назвал Сен-Мишель.

– Boul’Mich, – весело сказал он. – Центр Латинского квартала.

Я уже был на этой речной улице по дороге из аэропорта. Неделю назад все выглядело необычным и незнакомым. В этот раз я не обратил внимания на Эйфелеву башню в отдалении, но присмотрелся к ряду книжников с деревянными лотками – как газетчики в Нью-Йорке. На Левом берегу не встретилось ничего особенного. Часто разыскивая сбежавших подростков в Гринвич-Виллидж, я навидался богемного сброда. На этой открыточной улице он не мелькал.