Я даже рассмеялся. Собор Тридцати точил зуб на Цифера не из-за ошибок с его стороны. Они желали низложить его потому, что его грандиозные замыслы больше не укладывались в их представление о будущем. Доктор Цифер слишком увлекся мелкими сошками вроде меня вместо того, чтобы обращать внимание на то, что творится у него за спиной. Так все выглядело с моей стороны. Кто разберет настоящие тайные мотивы злодейской клики? Мне, в общем-то, было насрать, почему Собор хотел низложить Цифера. Все, что меня волновало, – он снова станет обычным смертным вроде меня. Я сделаю все в своих силах, чтобы так и было.

Я собрал перевод Топо и сложил страницы в сумку. Разворошив кровать, я выскользнул в тени.

Отправился в местное бистро на ужин из omelette aux fines herbes и pommes frites[309], заполировал тамошним домашним кот-дю-роном. Самым лучшим в этом месте был таксофон. Пора проверить кардинала Латура. Надо давить и не отпускать. Я нашел личный номер кардинала и позвонил. Гудки шли и шли, никто не отвечал.

Вечер только начинался. Прогуливаясь по боковым улочкам Елисейских полей, я понял, что мне нужно на самом деле: выпить. Я вспомнил два мелких отеля, глядевших друг на друга на рю Лорд Байрон впереди. Может, в одном из них найдется бар. В конце улицы на другой стороне я заметил маленькое заведение на первом этаже углового здания. «Ше Сюзи Солидор». Я перешел дорогу, чтобы присмотреться. Это оказался маленький ночной клуб из тех, которые французы называют chansonier, – уютное местечко, как у Бриктоп, с музыкой местных талантов.

Питейная принадлежала Сюзи Солидор. Ее глянцевая фотография встречала под стеклом в рамке для меню. Мужеподобная дамочка лет пятидесяти с прической паж соломенного цвета. Музыка начиналась в 21:00. Кухня открывалась в 19:00. Дверь была открыта, так что я зашел. Подождал, пока глаза привыкнут. Темное, как в сумерки, местечко было обставлено в стиле 1930-х. За столиками сидело несколько хорошо одетых парочек. Противоположный угол занимал молчащий рояль-миньон. Прямо по курсу, на углу изогнутой барной стойки, лизалась лесбийская парочка, пока на другом конце пожилой джентльмен оживленно беседовал с барменом.

Я встал между ними и попросил fine à l’eau. В таких местах стакан бурбона стоил как бутылка шампанского. Откинувшись и облокотившись на стойку, я медленно осмотрелся. Стены были тесно завешаны картинами, все на одну тему: Сюзи Солидор. Иногда – обнаженная. Кое-где в вечерних платьях. Солидно. Музейное качество. На всех картинах Сюзи казалась лет на двадцать пять моложе, чем на фотографии под стеклом снаружи. Это место было ее храмом.