Леон вскинул голову, словно не в силах терпеть подобное лицемерие.
– Блядь. Ты с луны свалился, что ли? Такое ощущение, будто живешь в каком-то своем мире.
– О чем ты? Может, я хоть раз что-то сделал кому-то из близких? Приведи пример!
– Пример? Да сколько угодно. Когда меня изводил этот козел Доминик Генли, я пришел к тебе и обо всем рассказал. Помнишь?
Он выпрямился и уставился на меня исподлобья, точно ощетинившийся кот. Челка упала ему на глаза.
– Что именно?
Леон зло рассмеялся:
– Я так и знал. Тебе и тогда было плевать, а сейчас и подавно.
– Господи, – я поднял руки, – Сью, дай ему еще травы.
– Леон, – сказала Сюзанна.
– Я всю жизнь Леон. И мне плевать, что ему сейчас плохо, все равно он полный…
– Эй, полегче, – перебил я. – Давай с начала. Доминик тебя изводил?
– Меня все изводили. Ты был рядом, ты не раз это видел, иногда даже снисходил, чтобы подойти и сказать: слышь, чуваки, отвяжитесь от моего брата, и меня на время оставляли в покое. Но Доминика я боялся по-настоящему. Остальные-то так, обычные первобытные идиоты, а он был настоящий садист. Конченый. При тебе он особо не выступал, а вот когда тебя не было… В конце концов я тебе обо всем рассказал. И ты, – Леон насмешливо скривился, – типа, да брось, расслабься, он просто прикалывается, я с ним поговорю.
– И что не так? – удивился я. – Я же тебе помог. Я поговорил с ним. А ты чего хотел?
– Толку от твоих разговоров? Я хотел, чтобы ты позвал Шона, вы вдвоем выбили Доминику все зубы и сказали, что если он еще хоть раз посмеет ко мне подойти, ты ему башку оторвешь и в жопу засунешь. Но ты сказал – да еще так рассудительно, – нет, так мы ничего не добьемся. Дескать, ты же не можешь все время меня караулить, а если ты изобьешь Доминика, он обязательно мне отомстит. И еще ты сказал: научись уже сам разбираться со своими проблемами.
Вот оно, наконец-то. В голосе Леона звучала такая явная, такая жгучая обида, словно все это было вчера.
– Ну, в чем-то я был прав. – Сердце колотилось – то ли от признания Леона, то ли от травки, и о чем я только думал, когда курил, для такого разговора нужна ясная голова. – Разве нет?
– Нет. Это хорошо лишь на словах… Ты