– Вот там и встретимся.

Элизабет в последний раз посмотрела на всю эту дикую сцену, на протянувшиеся над дорогой лучи желтого света и двух избитых охранников, валяющихся на земле.

– Им предстоит умереть?

– Я еще не решил.

Элизабет тщетно пыталась подобрать ответ. Эдриен казался таким холодным и неприступным – до кончиков ногтей убийцей. Нацеливал пистолет на Престона, и она замерла в нерешительности: адвокат на заднем сиденье, полумертвый охранник пускает кровавые пузыри в пыли… Сделает ли это Эдриен? Спустит ли курок? Она искренне не знала.

– Не трать время, Лиз.

«Черт!»

Он был прав. Только адвокат имел значение.

– Бремблери-роуд, – повторила она. – Через тридцать минут.

Элизабет сдала задним ходом до шоссе, ощущая неподвижность Эдриена, пока тот провожал ее взглядом. Притормозила, выкатившись на асфальт, и в облаке пыли увидела, как он тащит Оливета за воротник – прямо по гравию куда-то во мглу, в сторону той самой серой машины.

Она ждала выстрела, но его не последовало.

За спиной у нее умирал старый адвокат.

* * *

Эдриен прислонил Оливета к переднему колесу, прямо за ослепительным светом фар. Тому сильно досталось, но не так, как Престону. Всего-то перелом глазничной дуги да расквашенный в кровь нос. А может, еще и перелом ребра, судя по тому, как он со свистом втягивал воздух сквозь зубы. Эдриен видывал и похуже. На себе проходил похуже. Он приставил дуло к сердцу надзирателя и поднажал, не давая ему завалиться вперед. Тот рыдал, судорожно всхлипывая.

– Пожалуйста, не убивай меня!

При этих словах лицо Эдриена лишь бесчувственно перекосилось. Сколько раз он сам умолял, только чтобы его не резанули по живому еще раз, не ударили еще раз? Эдриен взвел курок и подумал, что сейчас сердце Оливета вылетит сквозь выходную рану размером с грейпфрут.

– У меня дочка!

– Что-что?

– Дочка! Ей всего двенадцать!

– И думаешь, это должно тебя спасти?