Перевалив через холм, он увидел людей в дверях и припаркованные машины. Остановился в двенадцати футах от гранитных ступенек. Начальник тюрьмы стоял перед входом с Оливетом и Джексом. Вудс наверняка тоже здесь – скорее всего, остался с Лиз. Эдриен вырубил мотор и положил ключ в карман. Воздух снаружи был удушающее теплым.
– Тебе надо бежать и не останавливаться.
Начальник выступил вперед, его подошвы ширкнули по шершавому граниту. Темные деревья тяжко нависали у него над головой.
– Наверное, надо было тебя сразу убить. В первый же день. В первую же ночь.
– Кишка тонка.
– Может, ты меня недооцениваешь. Может, всегда недооценивал.
– Это подразумевает, что у тебя были секреты и что ты их все-таки сохранил. Что-то мне трудно в это поверить.
Эдриен вытащил из кармана золотую монету и со звоном бросил ее на ступеньки. Начальник, вполглаза приглядывая за Эдриеном, подобрал ее, повертел в руках.
– Да такую можно купить в любом ломбарде.
Эдриен бросил еще с десяток монет.
– Выходит, это правда? – На сей раз начальник не стал наклоняться. Потер монету большим пальцем, показал Джексу, снова повернулся к Эдриену. – Сколько?
– Пять тысяч. Они твои, если отпустишь ее.
Начальник изучал Эдриена новыми глазами. В них было уважение и даже некоторый страх. За все это время так и не сломался. Вытерпел всю эту боль.
– Дело по-прежнему в Уильяме Престоне.
– Дело в шести миллионах долларов, – сказал Эдриен. Это была единственная правда, которая имела значение. Он видел это в лице начальника и в том, как Джекс нервно переминался с ноги на ногу. Дружба – это замечательно, но деньги на первом месте.
– Они у тебя с собой?