Строение было закрыто. Обойдя его кругом, Томми вышел на задний двор с горкой и песочницей. В сторонке находился надувной бассейн, давно не использовавшийся. Томми пошел дальше, хотя внутренний голос умолял его больше не делать ни шагу; похоже, это был голос мальчонки, хорошо знавшего, куда может привести лишний шаг, но юноша, выросший из того мальчонки, его не слушал.

В конце улочки, обсаженной тополями, он остановился перед домом, стоявшим чуть в стороне от других; стены его были обшиты белой доской, а вдоль них тянулись клумбы с множеством сиреневых цветов.

Когда он увидел прибитую к двери золотую цифру «44», его сердце сжалось от страха. Томми резко отвернулся, чтобы ненароком не увидеть то, к чему он был еще не готов. И тут у него возникло ощущение, будто его начинают потрошить чьи-то руки…

Он вернулся к Дилану как ни в чем не бывало и, никому ничего не рассказав, просидел весь вечер, замкнувшись в себе, в полном недоумении. Однако тот дом потом иногда снился ему: за его тяжелой черной дверью скрывалось что-то непостижимое – призрак, который, казалось ему, царапает когтями плотную обшивку.

Последний раз, когда они обменивались электронными письмами, друг написал Томми, что его старший брат приглашает их вдвоем на вечеринку, которая обещает быть незабываемой. Дилан не прибавил больше ни слова, и это только распалило любопытство Томми, который в последнее время пережил то, что не забывается никогда.

Томми вскочил с постели и схватил со стула рубашку и черные брюки, одни из тех, что они купили вместе с Джулией в местном магазине одежды, чтобы, по ее словам, он выглядел более презентабельно, когда решит отправиться на поиски серьезной работы.

Почему она так верила в него? Неужели она до сих пор не раскусила его?

Как бы то ни было, искать новую работу все же было необходимо. У него осталось всего тысяча девятьсот долларов. С такими деньгами он вряд ли долго протянет в городе, полном соблазнов, тем более что у него появилась женщина, любившая хорошие платья и рестораны.

Но он еще успеет об этом подумать – завтра. А пока он решил предаться удовольствиям – сладостному забвению.

В дверь постучали. Томми пошел открывать – и в следующее мгновение распростер объятия перед единственным своим другом на земле.

Загоревшим сильнее обычного, в белой футболке и узких шортах до колен, Дилан, чертыхнувшись, оттолкнул его и бухнул на стол упаковку пива.

– Вот, умыкнул из-под носа у папаши. Он так нализался, что ничего не заметил.