– Из уважения? Если ты ее уважал, не стал бы втягивать в свои авантюры.

– Прекрати говорить о том, чего не понимаешь. – Он вскочил с кресла и стоял теперь прямо передо мной.

– О чем ты говоришь, дебил? Я забочусь об Эсти; а ты забиваешь ей голову всякой ерундой и тянешь за собой на дно колодца.

– Заткни пасть! Тебя не было рядом, когда папаша забивал нас до полусмерти. А я, как мог, ее защищал.

– Защищал? Поэтому предлагал ей наркотики?

– Они заглушали боль, они делали ее сильнее. Не будь дураком; ты – профан и способен видеть лишь то, что нарушает закон.

– Это ты превратил ее в профессионала по саморазрушению.

Тут я почувствовал, что у меня за спиной кто-то есть, повернул голову и увидел Эстибалис.

Она гневно смотрела на меня, прикусив губы так сильно, что они побелели.

– Так вот что ты думаешь обо мне, Кракен? Как же вы оба ошибаетесь. Как ошибаетесь!

Я повернулся и увидел, как Эсти сбежала вниз по лестнице и исчезла. Я помчался за ней, но она выскочила из магазина быстрее, чем я, и когда оказался на улице, озираясь во всех направлениях, ее уже и след простыл. Я миновал перекресток Мясников, заглянул на улицу Кузнецов, минутой позже – Обувщиков, но повсюду мне встречалась лишь праздная публика или блузы, которые готовились к параду.

– Эстибалис, подожди! – крикнул я, недоумевая, где ее теперь искать.

Набрал ее номер. Один гудок, два, три.

Никто не отзывался. Я знал, что она не столько злится, сколько разочарована.

Наконец я вернулся к башне доньи Очанды, намереваясь закончить разговор с Энеко.

Когда я вошел, стеклянная дверь была приоткрыта, как я оставил ее, покидая магазин и устремившись вслед за напарницей.

– Энеко, – крикнул я, оказавшись внутри. – Не знаешь, куда отправилась твоя сестра?

Никто не ответил.

Удивившись, я поднялся по лестнице и откинул тяжелую занавеску, отгораживающую кабинет Эгускилора.

Однако Энеко Руиса де Гауны нигде не было.