— У него нож!

Краем глаза Фредрик увидел, что Кафа бросилась на руку Хейхе и дугой согнулась над ним. Она не смогла предотвратить удар, но изменила направление лезвия, чтобы блестящее острие темного охотничьего ножа не вонзилось ему в горло. Нож вонзился ему в плечо с такой невероятной силой, что прорезиненная для защиты от скольжения рукоятка уперлась в кость. Фредрика отбросило назад. Сначала от силы удара, затем от страха, и под конец — от боли. У него перехватило дыхание. Он смотрел на рукоятку, торчащую из куртки, в нескольких сантиметрах от лица, но ничего не мог сделать.

Фредрик лихорадочно пополз назад, по окровавленным разорванным книгам и журналам, пока спиной не уперся в стену, и пятился, пятился, как умирающая, загнанная в угол мышь. В глазах потемнело.

— Отойди от моего напарника! Смотри на меня, чертов урод! Смотри на меня!

Кафа взревела, и одетый в черное монстр повернулся к ней. Она поднялась на ноги и попятилась в сторону гостиной. Человек встал на четвереньки, вытер лицо ладонью и застывшим взглядом уставился на Кафу. Ударить сейчас, когда он стоит к ней лицом, было бы бессмысленно: залитый кровью пол с разбросанными на нем журналами и стопками книг был скользким. Если он схватит ее за ногу, то переломит пополам. Побег — тоже не выход. Расстояние до двери от него было ближе, чем от Кафы. И к тому же… Если она убежит, Фредрик умрет.

Когда вдруг Стаффан Хейхе вскочил с колен и зашипел на нее, она резко увернулась, вбежала в гостиную и схватила со стола трость. Когда она повернулась, он уже стоял в дверях, держа в руке силиконовую маску. Теперь она была больше похожа на кусок резины. Из черной носовой дыры сгустками текла кровь. Зубы за отсутствием верхней губы белели, как клавиши пианино, а обрубок языка застыл, будто выражая немую угрозу. Громила сделал шаг вперед, выпустил из рук маску, и та выскользнула, как молочная пенка. У Кафы мелькнула мысль, что он схватится за пистолет на бедре, и она приготовилась налететь на него. Но вместо этого он зарычал от ярости и с завыванием ринулся к ней, выставив перед собой руки — наподобие того, как отцы играют с детьми.

Кафа отпрыгнула в сторону и, перевернув трость, схватила ее за тонкий стальной конец. На рукояти трости был массивный шар, тяжелее и больше бильярдного. Стаффан Хейхе мог быть каким угодно огромным, но если бы у нее получилось нанести точный удар, то она завалила бы противника. Но она не попала. Потому что Хейхе был не только огромным, но еще и ловким. Кафа только успела увернуться от его длинных рук.