Маргарита бежала, спиной чувствуя наползающую беду. Она задыхалась, но не от бега, а от ужаса, физически ощущая, как стремительно тают драгоценные секунды, как сокращается расстояние между ловцом и жертвой. Мелькали загорелые лодыжки, ступни тонули в ослепительной белизне холодного берега.

В какой-то момент Максим выдернул руку из ее ладони и бросился в сторону. Она остановилась, чтобы окликнуть его, но не смогла, обернулась в отчаянии и увидела, что настигающая их черная тень разделилась пополам. Теперь стало две беды. Одна ринулась за Максимом, а вторая продолжила погоню за ней. И Маргарита побежала вперед. Рваные клочья облаков били ее по лицу, забивались в рот, мешая дышать, залепляли глаза. Она старалась не потерять из виду любимого, боясь за него пуще, чем за себя. А беда становилась все ближе. Теперь она нависала прямо над головой. Еще мгновение – и черная тень проглотит Маргариту, уничтожит ее, сотрет в мелкий песок, похожий на тот, что хрустит под ногами и что печально зализывает набегающая речная волна.

– Ты сама во всем виновата! – сказал голос, который показался ей знакомым. – Здесь тебе самое место. Скоро отправишься следом за бедным Струковским и подлым Битюцким! А я с удовольствием помогу тебе в этом!

Она закрутила головой, пытаясь понять, кто произнес эти страшные слова, и, оступившись, упала ничком в рыхлый, похожий на снег песок. Мгновенно подтянув к животу колени и перевернувшись на спину, Маргарита в ужасе выставила перед собой руки, защищаясь от зловещей тьмы, навалившейся на нее отовсюду. Она брыкалась и царапала тяжелый воздух ногтями, билась в конвульсиях, отворачивая лицо и отплевываясь от вязкой, удушливой мглы. И та в конце концов отпрянула, отступила, клубясь боками, подбирая за собой рваную черную мантию, и сгинула прочь.

Маргарита вскочила на ноги и, удивляясь тому, что жива, бросилась искать Максима. Тот уже почти полностью исчез из виду под тяжелой завесой второй беды. Его абрис был едва различим в густой, зловещей тени. Она, не раздумывая, кинулась к нему, нырнула в непроглядный мрак и только тогда, проваливаясь в бездонную бездну, ловя угасающим взглядом растерянный, умирающий вместе с ней солнечный луч, вдруг отчетливо поняла, что это – всамделишный, не придуманный, не из сна и не из сказки – конец…

16

16

Проснувшись наутро от жарких, требовательных поцелуев, Максим не сразу сообразил, где находится.

Ему привиделся странный, жутковатый сон, будто бежит он по белоснежному, пустынному берегу, держа за руку девушку (лица не разобрать, но, кажется, это Светка), а за ними гонится черная, разъяренная стихия. Она наступает на пятки, дышит в затылок, рычит и неистовствует за спиной. Максим прибавляет прыти, но страшная тень не отстает. Девчонка мешает ему бежать. Такое впечатление, что она едва передвигает ноги, не поспевает за ним, вязнет в рыхлом песке. Он тянет ее, тормошит, заставляет двигаться быстрее, но в какой-то момент понимает, что сейчас они сгинут оба, и выдергивает руку. И сразу становится легко. Теперь можно припустить быстрее. А беда, замешкавшись, пожирает девчонку, перемалывает, пережевывает ее в своей отвратительной черной пасти.