Теперь он расслаблен, успокоенный собственным признанием. Как будто даже испытывает облегчение.

– Так вот оно что, – говорю я, стараясь унять дрожь в голосе.

– Вот именно. Мне пришлось жить с этим целых три года, – произносит он так, словно и сам не может поверить, что на самом деле совершил нечто настолько гнусное, и будто бы я должна пожалеть его за то, что ему приходится тащить на себе такую тяжесть. Я внутренне корчусь от боли.

– Ты гребаный кусок дерьма, – говорю я. К моей ярости примешивается пустота прощения. Шайла страдала. Она хотела прекратить все это. Жаль, что я не могу сейчас обнять ее и утешить.

Я открываю было рот, но, прежде чем успеваю что-то сказать, глаза Адама скользят поверх меня, и у него отвисает челюсть. Она здесь. Пора.

– Ты так устал от непосильной ноши, – говорит Рейчел. Я делаю глубокий вдох, наполняя легкие под завязку. Мои мышцы напряжены в ожидании, что Адам дрогнет и наконец отпустит меня.

Но то, что происходит дальше, застает меня врасплох. Он отпускает меня и одним быстрым движением вскакивает на ноги, обрушивая на Рейчел удар такой силы, что я вздрагиваю.

– Нет! – кричу я. Но это бесполезно. Ее скрюченное тело лежит на песке, клубком возле кучи сухих водорослей. Она почти неподвижна.

Рейчел стонет, и я слышу, как нога Адама врезается ей в живот. Жесть.

– Я не позволю тебе разрушить мою жизнь! – ревет он, снова и снова замахиваясь ногой и нанося удары. В воздух взметаются тучи песка.

– Стой! – Я заставляю себя встать и, шатаясь, ковыляю к ним. Страх застилает глаза. Я должна что-то сделать, что угодно, только чтобы положить этому конец.

Мои руки дрожат, и я хватаюсь за Адама в последней мольбе. Он знает меня. Он меня простит. Он остановится.

Но вместо этого он поворачивается ко мне с яростью в глазах и пульсирующей жилкой на шее.

– Адам, пожалуйста, – шепчу я. – Отпусти нас.

Он сгибается в талии, и я думаю, что наконец-то, наконец-то до него доходит. Он меня слышит. Он сдается. Но тут Адам бросается на меня с чем-то холодным, тяжелым и таким массивным.

Раздается треск, и в тот же миг мой мир взрывается и рушится в пыль. Звезды сыплются с неба, и я чувствую привкус железа во рту. Я снова на песке. Я не могу пошевелиться. Мое зрение сужается до одной точки, и я пытаюсь найти Адама на фоне мутного моря. Но слышу лишь его голос, в последний раз.