– В этом нет моей вины. – Он вдавливает мои запястья глубже в песок, упираясь коленями мне под мышки. Я парализована. Впервые за всю ночь до меня доходит, что если Адам убил один раз, он может сделать это снова. И я стану просто еще одной мертвой девушкой на Золотом берегу. Но здесь и сейчас, пока я жива, мне необходимо знать больше. Мне нужно знать все. Слезы катятся по моим щекам, и я нахожу глаза Адама. Они – как тот океан, что ревет позади меня. Дикие и безжалостные.

– Расскажи мне, что произошло, – говорю я сквозь зубы. – Я заслуживаю правды.

Адам шумно выдыхает, и на какое-то мгновение мне кажется, что я вижу проблески моего Адама. Парня, который заставлял меня слушать Fugazi[72] и закармливал хэшбраунами и жидкими яйцами у Дианы. Мальчишку, который робко посылал мне пьесу за пьесой, просто надеясь, что они достаточно хороши. Мальчишку в пластиковых очках, с ямочкой на щеке. Мальчишку, чье будущее я связывала со своим. Мальчишку, который действительно спас меня.

Но все это было ложью, рассчитанной на то, чтобы завоевать мое доверие. Моего Адама заменил монстр, которого я проглядела.

– Мы тусовались все лето, – тихо произносит Адам, хотя его пальцы все еще сжимают мои запястья. – Когда Грэма и Рейчел не было в городе. Вместе читали пьесы, пили лимонад у ее бассейна. У нас была… духовная связь.

Мое сердце разрывается. А я-то думала, что душой он со мной. Думала, что я для него особенная.

– Но мы не относились к этому всерьез, – говорит он. – Пока не случился весенний мюзикл. Помнишь? «Богема». – Лицо Адама кривится в странной улыбке, и мне интересно, видит ли он Шайлу, порхающую и поющую, блистающую на сцене, неузнаваемую под слоем грима. – Кейт попросил меня поработать над сценарием, так что я часто там появлялся. Шайла была… сногсшибательна, – шепчет он. – После этого стало проще, можно было пробраться после репетиций на парковку за театром, где я ставил машину, и быть вместе. Мы просто… подходили друг другу.

Его хватка все еще крепка, но колени уже не так давят. Он хочет выговориться. Я это чувствую.

– Но потом я подарил ей те серьги, такие же, как у Кары, предел ее мечтаний. Шайла сказала мне, что это слишком. – В его глазах снова вспыхивает гнев. – И что она больше не может обманывать Грэма. Не может так поступать с Рейчел. Она сказала мне, что я того не стою. Что она не хочет причинить тебе, своей лучшей подруге, еще больше боли. Сказала, что ты влюблена в меня, как будто я и без того не знал. – Его губы складываются в грустную гримасу, словно я какая-то маленькая недотепа, нуждающаяся в его жалости. – Чувство вины угнетало ее, и мы должны были расстаться.