– Очевидно, хранил в разобранном виде в трех пороховых бочонках, а когда объявили тревогу, сообщники выкатили их из погреба.
– В трех бочонках?
Много лет назад трое призвали Старого Тома. Не похоже на совпадение.
– Должно быть, сообщники его предали. Известно, кто они?
– Еще нет, ваша милость.
– Я приказываю ежедневно бить плетьми не одного матроса, а двоих! Отыщите сообщников. – Генерал-губернатор постучал по столу длинными пальцами.
Вос его предал. Неужели все так просто? Он всегда считал, что побежденных не стоит убивать, пусть осознают всю горечь поражения. Пощада – худшая из ран. Она никогда не затягивается. Неужели все это – кара за некогда проявленное милосердие? И не в нем ли кроется ключ к разгадке?
Ян поглядел в окно. Полная луна в лохмотьях облаков походила на вора.
– Старый Том, – пробормотал генерал-губернатор, будто увидел в небе самого дьявола. – Надо было предвидеть, что столь могущественная тварь рано или поздно освободится. С демонами, выпущенными на свободу, всегда так. Когда-нибудь их натравят на тебя же.
Генерал-губернатор вновь уставился на список одержимых Старым Томом, и недоумение на лице Дрехта сменилось обеспокоенностью.