– Не беспокойся обо мне. Я и так уже… – Артём скривился от боли. – Просто… хочу сказать… ты… благодаря тебе я… почувствовал то, чего раньше… никогда бы не смог. И не думал, что… что смогу…

Каждое его слово падало ей в душу горячей слезой. Ксюша почувствовала, как он мягко притянул её к себе, и нежно поцеловал в губы. Те сразу вспыхнули. Это было красноречивее любых слов.

А затем, отстранившись, Артём начал подниматься на ноги. – Артём, зачем? Тебе же нельзя! Что ты…

Ксюша осеклась, услышав поблизости топот. Он раздавался со стороны, противоположной той, откуда они пришли. А затем явственно послышались мужские голоса. Голоса полицейских.

Иллюзия оборвалась. Надежды лопнули. Их нашли.

– Нет, – охнула Ксюша, прислоняясь к Артёму. Тот уже был на ногах: опираясь на стену, одной рукой он зажимал рану, а другой вынул наизготовку пистолет. Посмотрев на неё, он грустно вздохнул, и всё-таки покачал головой в знак того, что ей стоит отойти.

– Я тебя не оставлю, – прошептала она. Сердце бешено отбивало ритм. Ксюша ощущала, как и его бьется тоже. Их теперь было двое. Двое против всех.

Когда с дальнего конца показались люди, Артём несколько раз выстрелил. Некоторые упали, но остальные продолжали идти вперёд. Она заметила, что все они были в шлемах или касках. Услышав щелчки взводимых курков, Ксюша решительно загородила собой Артёма.

– Не надо, пожалуйста! Не стреляйте в него! – обезумев, закричала она. Ей было всё равно, что сделают с ней – его она убить не позволит.

Едва Ксюша заметила, что полицейские остановились, как сбоку вновь вскинулась рука Артёма, державшая оружие. В ту же секунду помещение потряс оглушительный грохот. Воздух наполнился белой пылью: потолок в центре обрушился. Взвизгнув, она почувствовала, как Артём левой рукой берет её за руку.

А затем раздались выстрелы.

На миг его ладонь дернулась, но Ксюша сжала ту лишь крепче. Однако следующий момент с потолка перед ними грохнулось что-то тяжёлое. Прямо в них брызнула мелкая крошка камней. Зажмурившись и падая, Ксюша ощутила, как Артём отпустил её…

Прошло несколько секунд, минут, а то и часов, прежде чем она пришла в себя. Во всем теле была невероятная тяжесть. Голова раскалывалась, тошнило, а колено и те места, куда ударили наиболее крупные камни, болели. Известка с бетоном, казалось, полностью забили ей рот и нос. Кашляя и отплевываясь, Ксюша открыла глаза, и приподнялась – что отозвалось в затылке такой болью, будто тот был железным барабаном, по которому лупанули палкой. Рядом слышались чьи-то голоса и крики.

Стряхивая с себя остатки крошки, она села. Голова кружилась, а правый висок саднило. Оттуда вниз стекала тёплая жидкость. Прикоснувшись к ней рукой, Ксюша посмотрела на свою ладонь. Та была в крови.