Майяри замешкалась. И чего она вспомнила о предсказании? Одним богам ведомо, когда оно исполнится. Лирка тут точно не при чём. Сама Майяри куда больше подходила на роль женщины, способной уничтожить правящий род.

– А господин Шидай не говорил, кому именно он отдал на хранение ключ? – тихо-тихо полюбопытствовала Майяри.

Какой ключ, пояснять не потребовалось.

– Нет, он сказал только, что выбрал самого неподходящего на роль хранителя.

Лицо девушки озадаченно вытянулось.

Викан оглушительно чихнул и от неожиданности расплескал выпивку по стойке.

– Твою ж…

– Вспоминает кто-то, – добродушно хохотнул хозяин трактира, вытирая столешницу.

– Ага, – недовольно протянул оборотень, думая, что вспоминает наверняка отец или брат, которым он невольно подбросил проблему.

Но кто ж знал, что мама решит навестить «дедулечку» и «бабулечку» именно тогда, когда он соберётся воспользоваться подвалами дедовского дома, чтобы отрядить в них на постой одну диковатую девчонку?

Оборотень с тоской посмотрел в ополовиненный бокал и припомнил радостно-возбуждённое личико матери.

«Она так похожа на одну девочку, с которой я росла в приюте. Мы дружили. Но она вот так же тащила всё что плохо лежит и однажды попала под горячую руку страже и её… её не стало. Как думаешь, она могла переродиться?»

Викан застонал.

Может, Гава-Ыйская богиня обиделась на него сильнее, чем он думал, и продолжает мстить?

Раздражал даже солнечный свет.

– Дура! Балбесина! Пустоголовая! – каждое слово Мадиш сопровождал пинком по свежеотстроенной ограде.

Перед взором вновь предстало искажённое бешенством личико Род, и парень едва не взвыл от снедающих его досады и раздражения.

Раньше он не замечал за Рехеем бесящей привычки ухлёстывать за малолетками. И пусть бы ухлёстывал, папаша бы ему мозги вправил, если бы он посмел перейти границу, но Род не просто малолетка. Она его, Мадиша, подруга! Бестолковая, вечно нарывающаяся на неприятности и совсем ещё ребёнок. У неё даже губы как у ребёнка!