На парня опять накатило отвращение к себе. Он не думал целовать Род, но, видят боги, сама нарвалась. Рехея она поцелует! Голову в пасть дракона засунет!

Мастеру Дагрену, что ли, пожаловаться? Мадиш задумчиво посмотрел на небо.

Обдумать жалобу не удалось: мысли опять скатились к поцелую, и Мадиш, прикрыв глаза, тихо зашипел сквозь зубы.

Для него Род была ребёнком. Она выглядела как ребёнок, вела себя как ребёнок и как дитя нуждалась в наставлениях по жизни.

Она была его подругой. Другом.

За короткое время они пережили множество неприятностей. Он уже привык опекать её и защищать. Вот будь у него сестрёнка, наверняка относился бы к ней так же.

Почти так же.

Мадиш досадливо закусил губу, ощущая, как внутри вскипает желание отыскать мелкую поганку и хорошенечко поцеловать её ещё раз.

– Извращенец!

– Кто? – раздалось спокойное за спиной, и Мадиш, круто развернувшись, обнаружил там брата.

Рехей с насмешливой улыбкой смотрел на него, и Мадиш ответил злым взглядом исподлобья. И удивлённо моргнул, обнаружив, что брат держит на плече дорожный мешок.

– Ты куда собрался?

– Домой. Я получил все необходимые письма для отца, закончил дела в городе и хочу сегодня улететь из Жаанидыя. Знакомый из городской стражи подкинет на драконе до Норинской заставы.

– А зачем ты тогда мелкой пообещал тренировку? – раздражённо выплюнул Мадиш.

По губам брата расползлась косая ухмылка. Глаза Рехея так и говорили: «Я всё понимаю, всё знаю», а Мадиш не мог взять в толк, что он там знает и что понимает. Или делал вид, что не понимает: грудь не покидало сосущее чувство тревоги.

Брат неожиданно приобнял его за плечи, слегка наваливаясь, и – не успел Мадиш отпихнуть его – тихо, с намёком спросил:

– Прислать тебе из дома шкуру снежного лиса?

Мадиш остолбенел, чувствуя, как спину покрывает холодный пот.

– Вдруг понадобится, – ухмыльнулся братец.

– Да зачем бы! – нашёл в себе силы огрызнуться Мадиш.