Тело Чарли налилось свинцом. Она снова прислонилась к стене, чтобы не упасть.
— Сестру нашел я. Она была в амбаре. Ее шея… — Мейсон покачал головой. — Она мучилась из-за того, что этот ублюдок сделал с ней. Она не вылезала из кровати. Все время плакала. Вы не представляете, каково это — быть настолько бесполезным, беспомощным. Я хотел, чтобы кто-то понес наказание. Кто-то должен был быть наказан за это.
— И поэтому ты пришел за моим отцом? — Чарли почувствовала, как уже ставшая привычной вибрация в руках прошла выше, в грудную клетку. — Ты пришел сюда, чтобы убить моего отца, и ты…
— Прости меня. — Мейсон снова начал плакать. — Прости меня.
Чарли хотелось его пнуть.
— Нечего здесь реветь. Ты выстрелил моей сестре в голову.
— Это получилось случайно.
— Какая разница! — заорала Чарли. — Ты выстрелил в нее! Ты похоронил ее заживо!
Сэм вытянула руку. Она не дала Чарли встать над Мейсоном и начать колотить его, как это делал Бен.
Чарли посмотрела на мужа. Он сидел на полу спиной к стене. Запачканные кровью очки криво умостились на носу. Он гнул свои пальцы, чтобы из ран вытекло больше крови.
— Почему Расти выписывал чеки сыну Захарии Кулпеппера? — спросила Сэм.
Чарли была так поражена, что не смогла выговорить свой вопрос.
— Номера чеков, — пояснила Сэм. — Двенадцать чеков в год на двадцать восемь лет и четыре месяца — в сумме триста сорок чеков.
— А это и есть номер последнего чека, — вспомнила Чарли.
— Именно, — подтвердила Сэм. — И мы видели баланс. Начали с одного миллиона, правильно? — Она обращалась к Мейсону.
Тот медленно и неохотно кивнул. Сэм продолжила:
— Если начать с миллиона и вычитать две тысячи долларов ежемесячно в течение двадцати восьми с лишним лет, останется примерно триста двадцать тысяч долларов. Все стало складываться, когда ты сказал, что у твоих родителей были деньги. Тогда, в восемьдесят девятом году, ни у кого в Пайквилле не было такого состояния и в особенности такого влияния. Они обменяли твою свободу на миллион долларов. Тогда это было очень много. Больше, чем Кулпеппер мог увидеть за свою укоротившуюся жизнь. Он обменял своего мертвого брата на нерожденного сына.
Мейсон поднял на нее глаза. Медленно кивнул.