— Вызывает. Здесь все вызывает подозрение.

— Но ведь у вас есть контакты на границе?

— Да.

— Значит, отправите телеграммы в тот день и час, чтобы номера телефонов, по которым звонил Ригельт, — если он все же звонил — соответствовали датам отправки корреспонденции. Не мне вас учить азам ремесла.

— Хорошо.

— А что вы такой натянутый, Райфель? — Роумэн откинулся, полагая, что обопрется о спинку стула, и чуть не упал, забыв, что сидит на пне красного дерева. «Идиоты, за такой материал получили бы десять удобных кресел из сосны или пальмы, что за неповоротливость?! Совсем растеклись под солнцем, пошевелиться не хотят!».

— Я совершенно не натянутый, господин Ниче... Отнюдь... Просто все это несколько неожиданно...

«Я иду ощупью в полнейшей темноте, — подумал Роумэн. — Я могу провалиться в их яму каждую секунду. Они умеют конспирировать, как никто другой. Пока что я вроде бы не сделал рокового шага, но я иду по краю обрыва, и первый же его конкретный вопрос будет сигналом тревоги, не пропустить бы».

— Если бы научились загодя планировать провалы, их бы не было. Увы, как правило, планируют победы, а не поражения, Райфель. Вы сможете выполнить мое поручение, скажем, к пяти часам?

— Постараюсь.

Роумэн понял, что именно сейчас настал тот момент, когда вспыхнул сигнал тревоги: «Этот эсэсовец не имеет права говорить «постараюсь» посланцу из их вонючего центра, это не по их правилам, он пробует меня. Или же я так и не понял в них ни черта».

Роумэн недоуменно обсмотрел собеседника, неторопливо поднялся, достал из кармана две долларовые монетки, бросил их на стол и, не попрощавшись, пошел к выходу.

Райфель догнал его возле двери, тронул за локоть:

— Господин Ниче, постарайтесь понять меня.

— Пусть этим занимается ваша жена, Райфель. У меня другие задачи. Если вы намерены покрывать Ригельта — так и скажите, а финтить со мной не надо, у меня мало времени и достаточно много дел, о которых я обязан отчитаться. И я отчитаюсь, уверяю вас. Я не умею подводить тех, кто отдает мне приказ и платит деньги.

— Господин Ниче, вы, как и я, понимаете, что писать отчет о работе и передавать его незнакомому человеку... Такого еще не было...

— А просьбы, вроде той, с которой к вам обратился Ригельт, случались и раньше?

— Нет, это было впервые, меня это тоже удивило, не скрою.