– Тогда позвольте вам помочь. Не страдали. Никто, кроме обвиняемой, не выказывал признаков этой таинственной болезни. Не странно ли, что семья, пьющая то же самое зараженное молоко, не проявила аналогичную физическую реакцию на эту бактерию?

– Совсем не странно. Беременность – это состояние иммунодепрессии, а листериоз возникает у пациентов с ослабленным иммунитетом. Будь у кого-нибудь в доме рак или ВИЧ или был бы там очень пожилой человек или маленький ребенок, то есть люди с ослабленной иммунной системой, реакция могла быть очень похожей на ту, что, очевидно, была у мисс Фишер.

– Очевидно, была, – повторил Джордж. – Вы предполагаете, доктор, что у нее могло и не быть этой болезни?

– Нет, определенно была. И плацента, и ребенок были инфицированы, и бактерия могла передаться только от матери.

– Есть ли способ окончательно доказать, что младенец болел листериозом?

Оуэн помедлил:

– Мы знаем, что он был инфицирован листерией, на основании проведенных тестов по иммунному окрашиванию.

– Вы можете доказать, что младенец умер от осложнений, вызванных листериозом?

– Листерия летальна, – ответил Оуэн. – Она вызывает инфекцию в печени, легких, мозге, где угодно. В зависимости от модели поражения болезнью у разных пациентов могут страдать разные органы. В случае ребенка Фишера это было нарушение дыхания.

– Смерть ребенка наступила из-за нарушения дыхания?

– Да, – ответил Оуэн. – Нарушение дыхания как следствие инфекции дыхательной системы.

– Но нарушение дыхания может произойти не только из-за инфекции?

– Да.

– Удушение – также причина нарушения дыхания?

– Да.

– Разве не может быть такого, что ребенок был заражен листерией, что в его организме и легких были признаки листериоза, но его фактическая смерть наступила от того, что мать его задушила?

Оуэн нахмурился:

– Это возможно. Трудно узнать наверняка.

– Вопросов больше нет.

Не успел Джордж вернуться к своему столу, как я уже встала с места: