– Это земля старика Джона Лэппа. Он не станет возражать, если мы срежем путь.

Я пробиралась между коровьими лепешками, глядя, как животные подергивают хвостами и сонно моргают. Кэти наклонилась за отцветшими одуванчиками и сухими стручками молочая.

– Тебе надо выйти замуж за Купа, – сказала она.

– Ты об этом хотела поговорить со мной наедине?! – расхохоталась я. – Побеспокойся лучше о себе, а моими проблемами займемся после суда.

– Ты должна. Просто должна.

– Кэти, не важно, выйду я замуж или нет, я обязательно рожу этого ребенка.

Она вздрогнула:

– Не в этом дело.

– А в чем же дело?

– Если он уйдет, – тихо произнесла она, – ты не получишь его обратно.

Так вот из-за чего она расстроилась – из-за Адама. Мы молча прошли по полю, а потом пролезли под ограждением с другой стороны пастбища.

– Ты еще наладишь жизнь с Адамом. Твои родители – уже не те люди, какими они были шесть лет назад, когда ушел Джейкоб. Многое может измениться.

– Нет, не может. – Она помедлила, подыскивая слова. – Просто потому, что ты кого-то любишь, не означает, что Господь уготовил вам судьбу быть вместе.

Мы неожиданно остановились, и я поняла, что Кэти привела меня к маленькому амишскому кладбищу и что ее потаенные эмоции не имеют никакого отношения к Адаму. Ее лицо было повернуто к небольшому надгробию ее ребенка, а руки сжимали столбики штакетника.

– Моих любимых существ, – прошептала она, – постоянно у меня отнимают.

Она тихо заплакала, обхватив себя руками. Потом наклонилась вперед и заголосила. За все время, что я ее знала, я такого не слышала – ни когда ее обвинили в убийстве, ни когда хоронили ее ребенка, ни когда подвергли порицанию.

– Прости! – рыдала она. – Прошу, прости меня.

– Не надо, Кэти.

Я осторожно дотронулась до ее плеча, и она обняла меня.

Мы стояли на тропинке, обнявшись, и раскачивались взад-вперед. Чтобы успокоить, я поглаживала ее по спине.