Ничего не произошло, и она еще раз наступила.

…Где я, подумала она. На луне? Или, может быть, это не я?..

Липницкий твердо прихватил ее под локоть, довел до кровати, поставил, сам сел на край и стал стягивать с нее штаны итальянской работы.

– Тебе понравились мои новые штаны? – тут же спросила Марина.

– Страшно, – признался Липницкий. – Повернись, мне так неудобно.

Марина повернулась.

Он кинул штаны в кресло и расстегнул молнию ее толстовки.

– Ты неприлично себя ведешь, – заметила Марина.

– Это точно.

Она запрыгнула на кровать – ей казалось, что как пиренейская лань, а на самом деле довольно неуклюже, – обняла его за шею и повалила.

– Теперь я тебя буду раздевать!.. – И стала тянуть с него свитер.

Он морщился и кряхтел.

– Что такое? – спросила Марина грозно. – Что ты рожи корчишь?

Тут он вдруг захохотал, громко и свободно.

Она посмотрела ему в лицо – хохочет-заливается! Ну, что это такое, а?.. У нее любовная сцена, а у него какая?

– Ну и пожалуйста, – сказала она и улеглась. – Как хочешь.

Он запустил обе руки ей в волосы, взял ее за голову и поцеловал.

– Я хочу вот так, – сказал он серьезно. – И можно еще так.

И опять поцеловал.

Марина моментально забыла, из-за чего она только что на него рассердилась. Целоваться с ним было приятно, щекотно и радостно.