– Кто?

– Не думаю, чтобы он имел к этому отношение. Ему положили письма на стол и вскоре после убийства велели связаться с полицией Гётеборга.

– Но от кого поступило распоряжение?

– От секретаря начальника канцелярии.

– Господи, Моника… Ты понимаешь, что это означает?

– Да.

– Это означает, что сотрудники ГПУ/Без замешаны в убийстве Залаченко.

– Нет. Это означает, что некие люди внутри ГПУ/Без знали о том, что будет совершено убийство. Вопрос только в том, какие именно?

– Начальник канцелярии…

– Да. Но я начинаю подозревать, что этот «Клуб Залаченко» находится за пределами нашего здания.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мортенссон. Его перевели из отдела личной охраны, и он теперь работает самостоятельно. На прошлой неделе мы наблюдали за ним целыми днями. Насколько нам известно, он не связывался ни с кем из нашего здания. Ему звонят по мобильному телефону, который нам не удается прослушать. Мы не знаем номера, но это точно не его собственный телефон. Мортенссон встречался с тем блондином, личность которого установить нам пока не удалось.

Эдклинт нахмурился. В тот же миг в дверь постучал Андерс Берглунд – сотрудник, приглашенный в новое оперативное подразделение и раньше работавший в финансовой полиции.

– Мне кажется, я обнаружил Эверта Гульберга, – сообщил Берглунд.

– Заходи, – сказал Эдклинт.

Берглунд положил на стол обтрепанную по краям черно-белую фотографию. Эдклинт с Фигуэролой стали ее разглядывать. На ней был изображен мужчина, которого они оба сразу узнали. Это был легендарный полковник-шпион Стиг Веннерстрём, и его вводили в дверь два крепких, одетых в штатское полицейских.

– Эта фотография из издательства «Олен & Окерлунд», она была опубликована в журнале «Се» весной шестьдесят четвертого года. Ее сделали в связи с судебным процессом, на котором Веннерстрёма приговорили к пожизненному заключению.

– Вот оно что…

– На заднем плане видны три человека. Справа – комиссар Отто Даниэльссон, арестовывавший Веннерстрёма.

– Да…