– Эти экспертизы не нарушают нормы этики или справедливости. Мы следовали всем предписаниям.

– Теперь Лисбет Саландер двадцать семь лет, и мы в третий раз оказываемся в ситуации, когда вы пытаетесь убедить суд в том, что она психически больна и ее следует поместить в закрытое психиатрическое учреждение.

Доктор Петер Телеборьян глубоко вздохнул. Оказалось, что Анника Джаннини неплохо подготовилась к судебному процессу. Она преподнесла ему неприятный сюрприз: обрушилась на него с целым каскадом неожиданных каверзных вопросов и извратила его ответы. Она оставалась безучастной к его шарму и игнорировала его авторитет. А он за много лет своей практики уже привык к тому, что, когда он говорит, все вокруг согласно кивают в ответ.

И все-таки – что ей известно? И чего она не знает?

Телеборьян покосился на прокурора Экстрёма, но понял, что с его стороны помощи ждать не следует. Придется самому выкарабкиваться из этой катавасии.

Он напомнил себе, что все же является авторитетным специалистом. А она пусть говорит, что хочет. Решающим все равно останется его мнение.

Анника Джаннини взяла на столе заключение судебно-психиатрической экспертизы.

– Давайте ознакомимся поближе с вашей последней экспертизой. Вы сосредоточились на анализе внутреннего мира Лисбет Саландер. Здесь вы немало внимания уделяете ее личности, поведению и сексуальным стереотипам…

– Я пытался дать в экспертизе всесторонний анализ.

– Допустим. И, исходя из этого всестороннего анализа, вы приходите к заключению, что Лисбет Саландер страдает параноидальной шизофренией.

– Я бы хотел подчеркнуть: стопроцентно точных диагнозов в психиатрии нет и быть не может.

– Но ведь вы составили свое заключение не на основании бесед с Лисбет Саландер, не так ли?

– Вам прекрасно известно, что ваша подзащитная упорно отказывается отвечать на вопросы, если их задаю я или какой-нибудь чиновник. Уже сама по себе такая линия поведения свидетельствует о многом. Это можно толковать так: параноидальные черты пациентки проявляются таким образом, что она не в состоянии вести элементарную беседу с представителем власти. Она считает, что все только и стремятся причинить ей вред, что со всех сторон ей угрожает опасность, и она замыкается в непробиваемой скорлупе и буквально немеет.

– Я не могу не заметить, что вы выражаетесь очень осторожно. Вы говорите, что это можно толковать так…

– Да, все верно. Я выражаюсь осторожно. Психиатрия не относится к области точных наук, и я должен быть осторожен в своих выводах. В то же время и мы, психиатры, должны опираться на факты.