Иверсен кивнул охранникам, и те впустили в зал инспектора уголовной полиции Соню Мудиг и еще одну женщину, которую прокурор Экстрём сразу узнал. Ее звали Лиса Кольшё, и она являлась инспектором уголовной полиции из отдела по особым делам. Это подразделение Государственного полицейского управления занималось, в частности, вопросами посягательства на половую неприкосновенность детей и делами, связанными с детской порнографией.

– В чем заключается ваша задача? – поинтересовался Иверсен.

– Нам дано поручение, не нарушая регламента судебного разбирательства, при первой же возможности арестовать Петера Телеборьяна.

Иверсен покосился на Аннику Джаннини. Та произнесла:

– У меня еще остались к нему вопросы… но позвольте ему уйти, так и быть.

– Пожалуйста, – разрешил Иверсен.

Лиса Кольшё шагнула к Петеру Телеборьяну.

– Вы арестованы за грубое нарушение законов о запрете детской порнографии.

Петер Телеборьян сидел, затаив дыхание. Анника Джаннини заметила только, что его взгляд погас.

– А конкретнее – за то, что в вашем компьютере обнаружено более восьми тысяч детских порнографических снимков.

Кольшё наклонилась и подняла сумку с ноутбуком, которую он принес с собой.

– Это мы конфискуем, – сказала она.

Пока Петера Телеборьяна выводили из зала суда, взгляд Лисбет Саландер все время, как огонь, жег его спину.

Глава 28

Глава 28

Пятница, 15 июля – суббота, 16 июля

Судья Иверсен постучал ручкой о край стола, чтобы утихомирить возникший в зале после ареста Петера Телеборьяна переполох. После этого он довольно долго сидел молча, явно пытаясь понять, как следует продолжать процедуру, а затем обратился к прокурору Экстрёму:

– Не хотели бы вы что-либо добавить к тому, что происходило в зале за последний час?

Рикард Экстрём не имел ни малейшего представления о том, что ему ответить. Он поднялся со своего места и взглянул на Иверсена, затем на Торстена Эдклинта, после чего повернул голову и наткнулся на безжалостный, как бритва, взгляд Лисбет Саландер. И понял, что сражение проиграно. А когда перевел взгляд на Микаэля Блумквиста, то вдруг с ужасом понял, что и сам рискует стать героем разоблачительных статей на страницах «Миллениума»… А это уже сокрушительная катастрофа.