–
– Ты говорил о той девушке в Нигерии, на которой я должен жениться, и о выкупе, который получишь за Сими.
– И что это значит?
– Ты привел ту женщину в квартиру, чтобы она сделала Сими обрезание. Ты купил все, что для этого нужно.
– Как еще я мог вдолбить в голову твоей никчемной матери, что только я решаю, что будет с Симисолой? В нашей семье решения принимает не Монифа.
Тани обхватил голову руками, как будто это могло привести в порядок его мысли.
– Нет.
– Ты сам ее слышал, – рявкнул Абео. – Ты знаешь, что она ходила в ту клинику. Ты слышал, как я пытался ее остановить. Ты знал, что я приказал ей забрать деньги и не возвращаться без них. Зачем я это делал, если не для того, чтобы ее остановить?
– Ты говоришь, что все это мама? Что с самого начала это она?
– Что «все»? Ты имеешь в виду обрезание твоей сестры? Да. – Смех Абео послужил подтверждением его слов. Но смех этот был горьким.
Нката вернулся в кабинет и сказал, что сообщение передадут как можно быстрее. Предупредят аэропорты, авиакомпании, пограничный контроль – из страны их не выпустят.
Абео встал.
– Вы… Все вы… Делаете вид, что знаете, а на самом деле ничего не знаете. Я найду их и положу этому конец, – сказал он и направился к двери кабинета.
– Уинстон, тебе не кажется?.. – сказала Дебора, и Нката увидел мольбу на ее лице.
Но он также видел логику в словах этого нигерийца. А также точно знал, что у него нет ни причины, ни власти помешать Абео Банколе уйти и заняться поисками дочери и жены.
Вестминстер Центр Лондона
Вестминстер Центр Лондона– Почему я не радуюсь тому, как все обернулось? – спросила Хейверс.