Уровень слишком высок – с гор сошло много талой воды. Течение становится более мощным. Вокруг резиновой лодки вздымается белая пена. Но пути к отступлению отрезаны. Ни малейшего шанса выбраться из потока, который несет их на пороги. Еще секунда – и они на «затылке» порогов, летят прямо в их пенящуюся пасть.

– Назад! – кричит Рагнхильд.

Но ее голос почти не слышен за грохотом. Бёрье сидит спереди, на краю, и гребет так, что мышцы горят.

Теперь они изо всех сил стараются держаться левой стороны, чтобы попасть в нужную стремнину. Со всех сторон мечутся белые водяные искры. Справа – встречная волна, получившая название по имени туриста, который в этом самом месте встал в полный рост, чтобы ее сфотографировать.

Опасное место. Эту воронку они должны проскочить, чтобы попасть в «узкие ворота». Рагнхильд рассказывала Бёрье об одном своем знакомом рафтере, которого засосала вот такая воронка. Спасательный жилет не смог противостоять силе, утянувшей тело на дно. Отец рафтера десять дней просидел на берегу, пока тело наконец не вытолкнуло на поверхность.

Рагнхильд и Бёрье на волосок от смерти. Страх как железный обруч под ребрами. В последний момент, когда проходят воронку, Рагнхильд поднимает весла, чтобы не сломать правое о ветку, и они что есть силы вцепляются в борта.

Нос приподнимает, лодка встает на дыбы. Они перебрасывают багаж в переднюю часть, чтобы составить противовес. Бёрье успевает представить себе, как их вышвыривает за борт, лодка переворачивается, накрывая их и они под ней застревают. Встречные волны брызжут белой пеной, которая со всех сторон заливает лодку.

А потом это вальсирование заканчивается, и Рагнхильд кричит: «Päälle vain!»[95] – перекрывая рев реки. Слаломным курсом они лавируют между валунов, грозящих разорвать лодку на куски. Все проходит быстро, река успокаивается. Пороги остаются позади.

Перед Рагнхильд и Бёрье расстилается широкий, ровный плес. Бёрье оглядывается. Он знал, что пороги двухкилометровой длины. Разве можно миновать их за несколько секунд?

Он смотрит на Рагнхильд – насквозь промокшую капитаншу у руля, и оба громко смеются. Пусть лодка дрейфует как ей вздумается. Руки и ноги дрожат от усталости. У Бёрье едва хватает сил утереть пот со лба. Рагнхильд показывает на избушку любителей спиннинговой ловли с южной стороны. А Бёрье удивляется ощущениям в теле, когда сердце снова входит в нормальный ритм. Тишина и счастье – почти как после боя.

Он не привык слишком много думать. При этом, конечно, размышлял о том, какой была бы его жизнь, если бы он вернулся в Соединенные Штаты и продолжил заниматься боксом. Сколько жизней остались непрожитыми из-за того, что в какой-то момент Бёрье выбрал другое? И вот теперь они с Рагнхильд плывут к ее острову…