— Вы недалеки от истины, — задумчиво проговорил судья. — Очевидно, заговорщики остались и после ухода монахов, а убрались лишь несколько дней назад. Вы видите, что этот этаж был чисто вымыт совсем недавно — на циновках совсем нет пыли. — Он покрутил усы и сердито добавил: — Наверняка они оставили одного-двух человек, в частности того подлеца, что так интересовался нами. Жаль, что я заблаговременно не сверился с картой города. Одному Небу известно, куда ведет та железная дверь внизу.

— Можно попробовать забраться на крышу, — предложил Ма Жун, — посмотреть, что находится позади храма.

Вместе с Цзяо Таем они открыли тяжелые ставни большого окна и выглянули наружу. Вытянув шеи, они увидели ряд шипов, торчавших вниз с навеса крыши над ними. Из-за высокой храмовой ограды не были видны постройки, что позади храма, поверху ее торчали такие же шипы.

Отступив от окна, Цзяо Тай уныло заметил:

— Бесполезно! Чтобы залезть туда, нужна лестница.

Судья с досадой пожал плечами:

— В таком случае нам здесь больше делать нечего. По крайней мере теперь нам известно, что дальняя часть территории храма служила для каких-то тайных целей. Если снова поднимает голову секта Белого лотоса — нам покоя не будет, как тогда в Ханьюани! Вернемся сюда завтра при свете дня, захватив необходимые инструменты. Кажется, потребуется тщательное расследование.

Он спустился по лестнице, его спутники — за ним.

Прежде чем уйти из этого двора, судья шепнул Дао Ганю:

— Наклей-ка на запертую дверь полоску бумаги. Когда мы завтра вернемся, будет хотя бы ясно, открывали ее или нет после нашего ухода.

Дао Гань согласно кивнул. Он достал из рукава две узкие клейкие полоски тонкой бумаги. Лизнув, он приклеил их, одну — наверху, а вторую — у самого пола, соединив дверь и косяк.

Они вернулись в первый двор.

У двери в коридор ужасов судья Ди замедлил шаг. Обернувшись, он окинул взглядом заброшенный сад. Лунный свет освещал купол бронзового колокола, высвечивая причудливый орнамент на его поверхности. Вдруг судью охватило предчувствие опасности. Он почувствовал, что в этой внешне безмятежной картине незримо присутствует зло. Медленно поглаживая бороду, судья пытался как-то определить, что же его так встревожило. Заметив вопросительный взгляд советника, он с тревогой произнес:

— Мне доводилось слышать немало жутких историй о том, что такие тяжелые храмовые колокола часто служат для сокрытия страшных преступлений. Раз уж мы здесь, не мешало бы заглянуть под колокол и убедиться, что там ничего не спрятано.

Они возвратились, и Ма Жун сказал: