— Не отговаривайте. Мне нужны ответы, так что, в условиях, когда нет ни сил, ни времени, я выбираю короткий путь. К тому же, Вана недостаточно только приструнить, ему нужно помочь, пока из-за хронической нужды он не натворил больших бед. Господин Лунг, будьте любезны, наберите-ка мне его номер. Кстати, где была охрана в то время как Эдам… доктор Риц… столкнулся в коридоре с Барри? Вы наверняка уже выяснили.

— Айк не вмешался, потому что уже несколько дней знал, что доктор ваш сын.

— И многие знали?

— Да весь город.

— Ох… Нет, чем страдать, лучше вернёмся к насущным делам. Длит… Я понимаю, уже поздно, но нужно немедленно заняться стеной, у меня же там ценности. И вход в чулан тоже заложите.

— Ни о чём не беспокойтесь, Айлин.

3

Ослеплённые вспышками, Айлин с Лунгом не сразу прорвались сквозь строй представителей прессы и новостного канала с телевидения, назойливо интересующихся, какое обвинение выдвинуто против господина Вана и нет ли известий о пропавшем сыне Айлин.

Яр Порох встретил их на входе в следственный изолятор. Айлин была вне себя.

— Ночь на дворе! Откуда здесь журналисты?

— Как я понял, господин Ван сам вызвал. Он их ждал.

— Позировал перед камерами, красовался? Держался как звезда?

— Ну, да, — усмехнулся Яр.

— Где он?!

— Прошу за мной.

С собранными в хвост волосами, в белой рубашке и тёмно-синем с искрой костюме с иголочки, Мемфи Ван сидел на скамье, широко расставив ноги. Полутёмная зарешеченная камера для задержанных казалась слишком тесной для такого крупного мужчины. Рядом с хозяином пристроился Сердитый Ван, или Утопленный кот, как его ещё называли в народе. Его роскошная шуба цвета топлёного молока была тщательно вычесана — Мемфи обожал своего питомца. Часто это решало исход дела, когда Айлин приходилось принимать жёсткие решения.

Похоже, в изоляторе временного содержания применяли ароматизаторы не из дешёвых. Запах был превосходным, но не мужским, с преобладающими цветочными нотами.

Увидев Айлин, мурр развалился, прислонившись спиной к стене и некрасиво раскинув задние лапы, и уставился на неё, в угрюмом прищуре сузив глаза. Кончик свесившегося с лавки пушистого хвоста нервно дёргался. Этот вызывающий жест не укрылся от Айлин, но мало тронул, их с мурром конфронтация длилась годами.

— Прекрасно смотритесь за решёткой, — удовлетворённо сказала она, останавливаясь напротив. — Вам тут самое место.