Карелла не обратил внимания на его возражения. Когда принесли кофе, они спросили его, какой он любит — черный или со сливками, и Лэссер ответил, что он пьет черный. Сколько кусочков сахара, спросили его, и он сказал, что пьет без сахара. Он хочет вернуться домой, к матери, сказал он. Он не должен был оставлять ее одну на такое длительное время.

— Мистер Лэссер, — спросил Карелла, — а что, если бы мы поверили вашему заявлению?

— Какому заявлению?

— Что вы убили отца.

— А, это.

— Допустим, что мы поверили бы вам, допустим, что вы предстали бы перед судом и вас осудили бы…

— И что?

— Мистер Лэссер, а кто бы тогда заботился о вашей матери?

Лэссер смешался.

— Я не подумал об этом, — сказал он.

— Выходит, хорошо, что мы вам не поверили?

— Да, наверное, так

— Мы пошлем с вами полицейского, он проводит вас, мистер Лэссер, — сказал Хейвз. — Как только вы допьете кофе…

— Я могу сам добраться до дома.

— Мы знаем, что вы можете, сэр, — мягко сказала Хейвз, — но мы хотели бы…

— Я могу взять такси, — сказал Лэссер.

— Вы не причините нам никаких хлопот, поверьте, — сказал Хейвз. — Мы вызовем нашу машину по радио…

— Я возьму такси, — сказал Лэссер. — Я приехал сюда на такси. Я… я… я не хочу, чтобы полицейская машина подъехала… к моему дому. Довольно уже было визитов полиции с тех пор… с тех. пор, как умер мой отец. — Лэссер сделал паузу. — Он был неплохим человеком, поверьте. У меня… никогда не было к нему любви, я… я должен признаться, что не мог заплакать, когда узнал, что он… он… у… умер, слез не было, но он был неплохим человеком. Он послал меня в хорошую школу и поместил маму в частную клинику, он был совсем неплохим человеком.

— Откуда он брал средства на это, мистер Лэссер? — внезапно спросил Хейвз.

— Средства на что?