Он снова, еще внимательней присмотрелся к китаянке, отметил невероятную скупость ее движений, верней, полное их отсутствие. Убив человека легким напряжением губ, Шуша застыла. В пальцах левой руки что-то поблескивало. Еще одна иголка.
Маса покашлял. Вдруг зачесалось горло, и как раз около кадыка.
Говорят, все императорские телохранители имели наивысший ранг своего ремесла. Он называется «живой камень», потому что, пока нет опасности, камень мертвый, не привлекает к себе никакого внимания, ничем не выдает присутствия. Но при малейшей угрозе для охраняемой особы камень оживает.
Не сводя глаз с иголки, Маса приготовился, если что, крутиться и прыгать.
Губы женщины задвигались, в остальном она осталась такой же каменной:
– Теперь я поговорю с тобой, чужой человек. Ты старый. Ты не настоящий китаец, даже кланяешься неправильно. Никто кроме
Слово
– Я не старый. И я очень полезный. Я могу побить всех твоих людей один.
Чуть улыбнулась. Спрятала иголку в коробочку. Уже хорошо.
– Побей меня. Я буду сидеть и пользоваться только левой рукой.
Поднялась, взяла тяжелый стул пальцами, словно пушинку. Вынесла на пустое место. Села. Ступнями зацепилась за ножки, правую руку убрала за спину.
Какое у нее лицо, думал Маса. Будто густой туман, сквозь который совсем не видно душу. Вообще ничего не видно.
– Одной рукой? – вежливо посмеялся он. – Ты, наверно, шутишь?
– Победишь меня – будешь жить. Нет – умрешь.
Сидящие за столом тихо, но оживленно шептались, о чем-то между собой сговариваясь. Маса догадался о чем. Китайцы обожают заключать пари. Кажется, желающих поставить на чужака не нашлось.
Ну, сейчас я тебе устрою японо-китайскую войну, злорадно подумал Маса. Как в 27 году эры Мэйдзи, когда ваши полчища думали раздавить нашу маленькую армию, словно комара, а потом еле унесли ноги.
Он ринулся вперед без раскачки, без предупреждения, применив технику