Ни один не достиг цели. Кулаки неизменно натыкались на порхающую ладонь, а стоило Масе на долю секунды ослабить натиск – ладонь больно шлепнула его по кончику носа. Полилась кровь.

Рассердившись, он удвоил частоту ударов, но единственная рука китаянки легко их отбивала. Попробовал врезать слева коленом – его встретил железный локоть.

Маса был так сосредоточен на этой проклятой, вездесущей, непробиваемой руке, что ничего кроме нее уже не видел. Поэтому неожиданная атака с другой стороны поймала его врасплох. Шуша двинула его в висок справа, и бой закончился.

Когда Маса выплыл из черной зыби, оказалось, что он лежит на полу и что в грудь ему упирается маленькая нога в кожаном тапке. Снизу Шуша казалась огромной, вздымающейся чуть не до потолка. Ее лицо с этого ракурса было похоже на сияющую луну.

Первая мысль, пришедшая в еще не вполне прояснившуюся голову, была: «Будда Амида, какая женщина! Никогда такой не видывал!»

– Ты сказала, что будешь драться только левой рукой, – укорил он. – Это нечестно.

– Ты только потому и жив, что одной левой оказалось недостаточно. Я очень давно не встречала таких серьезных противников.

Зыбь совсем отступила, и Маса увидел, что в помещении кроме них никого нет.

– Где все?

– Я их отослала. Хочу узнать тебя получше. Скажи, зачем ты пришел? Только не ври, что ты хочешь сражаться за Интернационал. Для этого ты слишком хитрый и слишком старый.

– Я не старый!

Сколько ей лет? Тридцать? Сорок? Пятьдесят? Хорошо бы сорок, самый лучший возраст для женщины. Но если даже больше, тоже ничего.

Посмотрел на ногу, попиравшую его грудь. Слава богу, нормальная, не перебинтованная. Впрочем, иначе ее не взяли бы в телохранители.

– Ты сама сражаешься за Интернационал. Почему не могу и я?

– У меня есть своя причина.

– Помогать большевикам? Какая?

– Скажу. Зачем мне таиться? – Она все так же глядела на него сверху вниз, неподвижная и величественная. – Или ты станешь своим, и тогда мы будем вместе. Или не станешь, и тогда никому ничего не расскажешь. Я помогаю большевику Зае, хотя он глупый варвар, потому что в Москве у него влиятельные…

Последнее слово Маса не разобрал, но догадался: начальники или покровители.

– Большевики в этой войне победят. А когда они сделают красной всю страну Элосы, они захотят сделать красными соседние страны. Это и есть «Интернационал». Тогда я вернусь в Китай комиссаром красной Москвы. И наступит мое время.