– Попытайтесь.

Брокер выдержал взгляд Бовуара, сам смерил его умным оценивающим взглядом.

– Думаю, вы уже знаете, – сказал он.

Бовуар молча продолжал смотреть на него, увидел, как глаза Ламонтаня широко распахнулись от удивления.

– Вы думаете, я имею к этому какое-то отношение.

– Что вы имеете в виду, говоря «этому»?

Агент Клутье, внимательно наблюдая за разговором, делала себе узелки на память. Что говорил старший инспектор, чего не говорил. Как наводить на мысль. Как дружеский разговор переходит в запугивание. Все это делалось тонко, а оттого становилось еще более действенным.

В своей прежней должности, работая в бухгалтерии, она никогда не оказывалась в комнате для допросов.

И происходящее на ее глазах находила очаровательным.

Она видела: такая работа требует нервов. Сильной концентрации, хотя при этом приходится делать вид, что ты абсолютно расслаблен. Ее инстинкт говорил ей, что нужно выкладывать козыри. Показывать, сколько тебе известно. Пусть допрашиваемый сам делает вывод о том, что еще они знают. А теперь она понимала, как важно выдавать лишь крохи того, что ты знаешь. Пусть в допрашиваемом укоренится страх, и пусть именно он и руководит его действиями.

– Это подлог, – сказал брокер. – Кто-то изготовил пустышку так, чтобы выдать ее за действия, происходящие внутри «Тейлор энд Огилви».

– Кто-то?

– Я знаю, вы хотите, чтобы я сказал не «кто-то», а «Тони», но сделать такую штуку мог кто угодно.

– Включая и вас?

Бовуар произнес последнее словно невзначай, с налетом юмора.

Ламонтань улыбнулся, но румянец на щеках выдавал его.

– Я полагаю, что мог бы и я, но я ничего такого не делал.

Бовуар ждал.

– Хорошо, я признаю, внешне все говорит о том, что это дело рук Тони. Его имя на отчете и сопроводительном письме.

– Письме на бланке «Тейлор энд Огилви», – заметил Бовуар. – Клиенты должны быть уверены, что их деньгами управляет компания, а на самом деле он похищает их деньги и выплачивает щедрые дивиденды, чтобы они не задавали вопросов.