– Мы на месте!
Она резко отвернулась и посмотрела наружу: под напряженным взглядом Чада ей сделалось неловко.
Пыль вокруг корабля осела быстрей, чем Светлане думалось.
Взгляд ее вернулся к Луноходу, очерченному на черном фоне горизонта ярким солнечным светом. Чад тоже туда посмотрел и ткнул пальцем:
– Луноход!
Выговор правильный, гортанный звук «х» прозвучал вполне привычно для ее ушей.
Она опять повернулась к иллюминатору, заметив, как на поверхности Луны что-то сверкает. И осознала, что серебристый аппарат окружают цепочки следов колес, тянущиеся вдаль.
Голос Каза нарушил ее мысли:
– «Бульдог», вам будет приятно услышать, что мы опросили зал и вам разрешают остаться на время T-1.
Все инженеры ЦУПа проверили состояние систем и поручились, что можно остаться на Луне как минимум на время первого витка «Персьюта» высоко наверху.
С «Персьюта» прозвучал голос Майкла:
– Приятно слышать. Вы там побудьте немного, а я хоть ноги вытяну. Наконец-то все это пространство мое…
Светлана слушала переговоры Чада с Хьюстоном, наблюдая, как пилот, очевидно, проверяет давление и щелкает переключателями. Он протянул руку назад и отстегнул что-то за ее спиной, вытащив водяной пистолет на шланге. Вставил его через адаптер в свой шлем, повернул красный вентиль и сделал глубокий глоток. Отсоединив, предложил ей, и она воспроизвела его действия, с благодарностью напившись: раньше и не замечала, какую жажду вызывает сухой кислород, которым дышишь в скафандре. Она вернула шланг на место и уложила его.
– Сенк ю, – сказала она. Чад проигнорировал это, сосредоточившись на сеансе работы с Хьюстоном. Она снова посмотрела наружу.